Кончил свою речь Ариас Гонзале, и после его слов все встали и вышли вслед за ним из ворот в поле. Ариас Гонзале хочет биться первым, но плачет донна Уррака и удерживает его: без него не будет у нее надежного советника. Собрались и все рыцари вокруг старика и также стали упрашивать его. Огорчился граф, но делать нечего. Подозвал он своих четырех сыновей и подал младшему из них, Педро, свое оружие, свой щит и свое копье, передал ему своего коня и благословил на бой с врагом. Но перед боем надо было еще посвятить Педро в рыцари. Сам отец посвящал его. Воздвигли алтарь и стали курить ладаном в честь Св. Георгия, Св. Романа и Св. Иакова Испанского. На столе лежало блестящее как зеркало оружие. Епископ после обедни благословил порознь все оружие и передал его дону Педро и надел ему на голову сверкающий как солнце шлем, украшенный цветами и белыми перьями. Затем вышел вперед его отец и, обнажив свой меч, ударил им по плечу сына, говоря:
— Теперь, сын мой, ты — рыцарь, благородный гранд, с детства воспитанный в добрых нравах. Да пошлет тебе Господь терпение в трудах и счастье в битвах и да будешь ты грозою твоих врагов, опорой твоих друзей и сограждан! Не дружись, сын мой, с предателями и даже не гляди им в лицо. Да не будет обманут тот, кто доверится тебе: это значило бы обмануть самого себя. Прощай побежденному, когда он не в силах больше держать коня, и щади робкого; но не щади смелого и дерзкого — бейся с ним насмерть. Я посылаю тебя защищать Замору против дона Диэго из Лары: кто не защищает своей родины, тот не имеет чувства чести.
И дон Педро поклялся священною книгою исполнить все, завещанное ему отцом. Тогда отец дал ему поцеловать крест и надел ему на руку щит, а донна Уррака пристегнула ему меч.
Вооруженный, выехал тогда дон Педро Ариас Кастилец из ворот Заморы и подъехал к дону Диэго из Лары.
— Да сохранит тебя Бог, дон Диэго, мой враг и противник! Да пошлет Он тебе счастье и да избавит тебя от предателей! Я вышел сюда на суд Божий, чтобы снять с нас подозрение в измене.
Но дон Диэго гордо отвечал ему:
— Все вы до одного — предатели, и я это докажу вам.
Противники съехались и с такою силою напали друг на друга, что копья их разлетелись в куски с первого же удара, но сами они остались целы и невредимы. Тогда дон Диэго занес меч над головой несчастного Педро, рассек ему шлем и раздробил череп. Однако дон Педро удержался за гриву коня и, собрав последние силы, хотел было еще раз нанести удар дону Диэго, но кровь застилала ему глаза, и удар его пришелся по коню противника. Круто повернув, умчал конь с поля битвы своего седока, несмотря на все сопротивление дона Диэго.
Так кончилась битва, и не оказалось после нее победителя: дон Педро был убит, но и дон Диэго бежал, хотя и невольно. Хотел он вернуться и снова биться с другим сыном Ариаса Гонзале, но судьи поединка не допустили этого:
— Нехорошо дважды испытывать Господа Бога.
Через старую потайную дверь, что остается открытою во все времена и века, вышло тридцать рыцарей, неся с собою красное знамя. Окруженная ими, медленно подвигалась разукрашенная погребальная колесница. Стоял на ней деревянный гроб, а в гробу лежало тело дона Педро Фернанда, сына Ариаса Гонзале.
Оплакивало его сто придворных дам. Все они были хорошего рода, все приходились роднею покойнику до третьего и четвертого колена: одни называли его двоюродным братом, другие — братом; одни говорили ему: дядя, другие — зять. Всех больше оплакивала его донна Уррака Фернанда.
Но старик Ариас Гонзале утешал и уговаривал их.
— О чем плакать? Зачем так отчаиваться? — говорил он. — Умер мой сын не в трактире и не за игрою в кости. Умер он, защищая Замору, защищая нашу честь; умер он как рыцарь — в битве!
Послала инфанта донна Уррака двух придворных с письмами к своему брату Альфонсу, бывшему тогда в Толедо при дворе мавританского короля. Ехали они в повозке дни и ночи и скоро приехали в Толедское царство, в малоизвестный город по имени Олис. Там встретили они Перанцуреца, верного рыцаря дона Альфонса. Он отвел послов в уединенное место и, убив их, захватил письма и тихонько пробрался в Толедо, никем не замеченный. Там отыскал он дона Альфонса, которого очень любил, рассказал ему подробно все, что случилось у стен Заморы, посоветовал ему держать это известие в тайне от мавров. Но дон Альфонс был мудр и понимал, что король все равно узнает об этом и, пожалуй, не выпустит его из своих владений.
— Хорошо ты сделал, что доверился мне, — сказал ему мавританский король, — потому что много расставлено у меня по дороге сторожей, и конных, и пеших, и если бы ты уехал без моего позволения, то плохо пришлось бы тебе. Но за твою верность я тебя награжу.