Народу было много, и главным среди них выглядел инженер Владимир Северянин. Из разных комнат дома, причудливым образом переходящих одна в другую без видимого смысла и системы, именно к Владимиру были обращены призывы подать совет, инструмент, подсобить или выдать материал.
Тугарин остановился на крыльце, похлопал по шее привязанного тут коня и прикинул для начала, чем может быть полезен ему и станции разгул энтузиазма со стороны пока еще незнакомых людей. И чем может повредить. Впрочем, и то и другое очевидно. Дай волю этим орлам — растащат на станции все, что может идти в дело, под благородным предлогом сделать из сарая конфетку. И конфетка у них выйдет породы малоизвестной, вряд ли можно будет после сезона селить здесь других людей без новой переделки.
С другой стороны, не использовать энтузиазм во благо — грешно и даже преступно. Тем более важно — не погасить.
Тугарин шагнул в некое подобие прихожей и в первой же комнате, куда прошел на голос Северянина, застал почти цирковой номер. По комнате, стоя на верхушке не очень длинной лесенки и раскачивая ее по принципу манежных эквилибристов, перемещался недавний всадник с острой вызывающей бородкой. Снизу его подстраховывал в минуты остановок могучий механик водолазной шхуны дядя Коля, а сам всадник, перебрасывая из руки в руку побелочный пульверизатор со шлангом, белил потолок. Северянин качал насос.
Все были так увлечены своим делом и разговором, что Тугарина заметили не сразу, и часть разговора он услышал.
— Ты, Барон, дюже-то не дергай трапом, упушшу! — взывал дядя Коля.
— Нет, конюшню обязательно, и только теплую. Я там, в табунке, еще пару присмотрел — хороши! А что, устрою образцовую конюшню для академиков, чтоб и охота была как надо и... — говорил сверху тот, в ком Тугарин сразу признал искомого Феликса Баринова.
— Где столько времени найдешь! — произнес Северянин скучно.
— А ничего, — парировал Феликс. — Я тут долго жить собираюсь. Мне такая жизнь в самый раз.
— Только для Софьи Ильиничны она не очень подходит, такая твоя жизнь...
— ...Акваланги свои привезу, седло, оружие...
— ...И академики сюда приезжают не охотиться, а работать, смотреть, в какие дела они вкладывают государственные деньги, — вел свою партию Северянин.
Дядя Коля добродушно улыбался снизу вверх, не замечая падавших на лицо капель извести и подмигивая при этом Северянину.
— А ты, женер, не слухай, то наше дело. Двигай свою науку, мешать не станем.
— Зато я стану. Безделья у вас не выйдет, не обольщайтесь. Тут экспедиция, а не сафари.
Тугарин решил — пора, ибо конца ни диспуту, ни побелке не предвиделось.
— О, Герман Александрии! — первым отреагировал на появление начальника дядя Коля. — Вот, белим...
— Вижу, — усмехнулся Тугарин. — Ты тут за старшего, Володя?
— Зайцев назначил. Народ съезжается, жить надо где-то.
— Мог бы и предупредить. Объем работы прикинуть, заявку на материалы... Сами за порядок боретесь... Пульверизатор с общежития сняли?
— Мы договорились, Герман Александрович, завтра утром отдадим, железно! — сказал Феликс, спускаясь на пол.
— Вы и есть Баринов? — Тугарин огляделся. — Развернулись неплохо... Но в своей лаборатории хотя бы через день надо появляться, это закон экспедиции. Здесь человека искать сложнее, чем в городе, милиции нет... С домом кончайте, и с завтрашнего дня являйтесь в восемь ко мне на разнарядку.
Ах, Софья Ильинична, неужто чутье на людей изменило и вам? Мыслимо ли этаким военно-спортивным лагерем в едином бородатом лице попрать священную тишину вашей лаборатории? Возможна ли в этом человеке соответствующая степень чутья и умения? Вряд ли. По документам опыт у парня разнообразный, но это и настораживает: много пробовал, значит, ни к чему не прирос душой.
Впрочем, Тампер судит и решает сама. Тугарин, снова похлопав по горячей холке привязанного у двери коня, направился к диспетчерской. Важнее подумать о другом: навязать ей какую бы то ни было тему по марикультуре будет трудно. Сложившаяся лаборатория со своим генеральным направлением. На нее и институт не очень-то влияет. Возможно, она и сама устоит против надвигающихся перемен.
Иное дело — можно ли ей позволить оставаться в стороне от всеобщей важной работы, которую предстоит поднять станции. Ему, как начальнику, следуя указаниям «сверху», надо все же поискать пути. Как привлечь Ильиничну к проблемам селекции на конкретных промысловых видах? Подыскать-таки ей такого техника, какой нужен? Кажется, это мысль. В аквариальной Соловьев пестует вместе с беспозвоночными именно таких ребят. Очень даже позвоночных! Почему бы не устроить изящный альянс: Коля Соловьев даст ей парня, по крайней мере, кто-то из его токарей будет постоянно следить за состоянием оборудования у Тампер. А она в свою очередь берется за селекцию: у Коли эта сторона пока поставлена слабо.