— Много приклада? — понял Князев.
— Много.
— Ты не пойми, Жень, что это плохо, — сказал ученый секретарь. — Мы-то все понимаем, именно так и надо. Внедрение, внедрение и еще раз оно же. Потом приклад и контролировать проще, заказчик делает это сам. Но общие проблемы биопродуктивности тоже надо развивать. И это сложное, это куда более трудоемкое дело, не тебе объяснять. Я боюсь, тебя могут понять превратно...
— Или, скорее, именно так, как надо, — не без сарказма вставил толстый.
— Да. То есть: ты уходишь от фундаментальных исследований, которые не сулят тебе скорого успеха, а требуют многолетней будничной работы, подготовки к открытиям, которые ты сам, может, и не сделаешь.
— Даже наверняка не сделаешь, — снова вставил толстый и хохотнул. — Если будешь рулить на фундамент.
— Постойте, так что ж вы раньше!.. — начал было Князев, сбитый с толку простым этим замечанием, которое, будь оно высказано заранее, он бы давно, учел. Но вдруг до него дошел скрытый смысл этой игры. Да, они готовы содействовать ему, и не скрывают этого. Будет и филиал, и средства, и люди, и снабжение. Будет должность с хорошим заработком, докторская степень — они-то знают, что ему только сесть написать, материал, в сущности, готов. Да, они знают, на что ставят, и жалеть им не придется. Князев ведь не может без масштаба, без крупных дел, без развития, и это залог того, что филиал себя оправдает, он станет очень скоро известен и нужен Новосибирску и Москве.
Но — это будет просто жизнь. Возле науки. Вокруг него, на его энергии, таланте, в его лаборатории и на его материалах будут делаться открытия, но их будут делать другие. Только что ему недвусмысленно дали это понять: на актуальную тематику, где можно рассчитывать на внедрение, на хоздоговоры и госпремии, его не посадят. Ему позволят красиво жить на каком-нибудь навязанном ему фундаментальном направлении, пить свое вино по выходным, принимать бесконечных гостей, быть гостеприимным, жариться с ними в сауне и... скучать, невыносимо скучать по большой науке, что держит чувствительный свой палец на самом пульсе жизни.
Было над чем задуматься!
Солнце работало вовсю. Даже здесь, в тени крупных дубовых листьев, ощущался его крепнущий жар, при полном безветрии насыщенный сочными ароматами моря и полыни. Гости разделись, сбежали вниз и заплескались среди острых камней, выбираясь дальше на глубину, к чистой воде и простору. Блаженные стоны, фырканье и выкрики раскатились по воде.
Князев залпом выпил бутылку пива и снял джинсы. Он не любил мучительные раздумья, считал их бессмысленной тратой времени. Ему все удавалось с налета, по наитию, и даже если он ошибался, исправить дело было так же легко, как начать.
Но он уже задумался, если не дал ответа сразу. Подвело дипломатическое чутье: альтернатива была предложена не впрямую, а обиняками, и Князев не сразу разглядел ее. Время утекло, единственного решения он пока не видел.
Гости уплыли далеко, и Князев пошел по едва заметной тропке над кручей.
Легко перепрыгивая с камня на камень и с удовольствием ощущая в теле здоровый прилив молодости, он подумал, что паниковать в общем рано. Все образуется, не так просто загнать Князева в угол. Только не спешить и не давить им на психику...
Поднимаясь на очередной выступ берега, он останавливался отдышаться, любовался с высоты игрой солнца на легкой морской ряби, панорамой бухты и легкой архитектурой своего здания на той стороне.
Но на этот раз Князеву надо было спешить!
Перед ним стояла еще одна, не менее сложная задача. Накануне от всеведущего и преданного Славы Дружкова он узнал потрясающую для себя новость: в институт поступил французский комплект лабораторного оборудования. Это была сказка, розовая мечта и давняя боль Князева. Как он его хотел! Полистав три года назад на международной ярмарке проспект, Евгений Васильевич понял, что погиб.
Нет, такая гибель вовсе не означала, что у него опустились руки. Как бы не так! Он прошел по всем инстанциям академии, он задействовал все свои скрытые и даже тайные резервы, и комплект институтом был закуплен.
Однако этот первый успех ничуть не упрощал последующих задач. Загвоздка была в том, что комплект по профилю и по заявке назначался в генетическую лабораторию Тампер. Поэтому директор, сочувственно поглядев Князеву в глаза, отписал комплект по назначению.