Дважды в день (и не лень же девчонке таскаться через полквартала!) Грейнджер «навещала свою обожаемую подругу». Очевидно, в силу своей врожденной гостеприимности, Энн уже через полчаса сплавляла алчущую все новых и новых познаний на ниве практической магии Гермиону к Френ, та, в свою очередь, не мудрствуя лукаво, ненавязчиво предлагала «проведать школьного друга», чем эта паршивка, в конечном счете, и пользовалась... То есть, просачивалась в неплотно прикрытую дверь гостевой комнаты на втором этаже, где имел несчастье коротать свои дни слизеринец, и принималась за свое любимое занятие - изводить оного всеми доступными ей способами и средствами.
Лишенному магии, палочки и чувства собственного достоинства Драко ничего кроме как терпеть эти «дружественные» визиты и лелеять слабую надежду на то, что, попав в свою вожделенную школу, чокнутая гриффиндорка, наконец, от него отвяжется, не оставалось...
- Скажи, тебе обязательно стоять тут и сопеть мне в спину?
-В общем-то, нет. Но ты ведь рад моей компании, правда?
-Не то слово.- Процедил Драко сквозь зубы, с шумом перелистывая страницу.- Я в неописуемом восторге. Даже не знаю, как его выразить, чтобы тебе было яснее...
-Ну, раз уж он неописуемый...
-Грейнджер, катись-ка отсюда, а!- Гермиона так и не поняла, чего в этом возгласе было больше, мольбы о пощаде или холодной ярости. Наверное, всего понемногу...
-Ты будешь это допивать?- Вдруг спросила она без обиняков. Таким тоном, словно об отказе и речи быть не могло.
-Ты о кофе?- Малфой сморгнул и удивленно посмотрел на девушку.
-Ну, да. Так, будешь или нет?
-Нет. Только кружку после себя не забудь вымыть.
-О, разумеется. Я поговорю с посудомоечной машиной на этот счет, ради тебя она всегда особенно старается... Передавать привет тостеру? Он в последнее время частенько справляется о твоем самочувствии, спрашивает, почему ты его так редко навещаешь. Даже не знаю, чем его, беднягу, утешить. Полагаю, что, получив весточку от тебя, наш механический друг в миг повеселеет и, наконец, перестанет пережаривать тосты.
-Я бы на вашем месте, мисс Грейнджер, остерегался засыпать с открытым ртом. Говорят, желчью можно захлебнуться.
-Гребаный ублюдок.- Девушка с беззлобной усмешкой пнула перекладину малфоевского стула.
-Гребаная грязнокровка.
-Сноб.
-Отребье. Фак офф, Грейнджер, дай дочитать.
-Неужели мистер Малфой все таки взялся за прочтение очередной бездарной маггловской книжонки?! Историческое событие. У тебя, случаем, нет красного маркера под рукой, я хотела бы внести этот день в календарь, в раздел памятных дат.
-Френсис с утра предлагала мне отправиться вместе с ней к зеленщику... Из двух зол я предпочел меньшее. Кстати, эта тварь спит в коробке с клубками и прочей ветошью, если тебе интересно.
-Почему ты не скажешь Энн? Она уже с ног сбилась, разыскивая свое «сокровище».
-Я говорю тебе, этого не достаточно? Делаю все, чтобы ты только поскорее от меня отвязалась. И снова никакого толку.
-Вообще-то я тоже его видела... Но решила, что без меня обойдутся.- Протянула Гермиона виновато.- Энн в бешенстве, что он натворил на сей раз?
-Кажется, стянул курицу со стола.- Скучающе отозвался Драко, водя глазами по строчкам.
-Да неужто. Сам стянул, без посторонней помощи? - Шатенка села на край письменного стола и скрестила руки на груди.
-О, он выглядел таким несчастным, таким недокормленным... Я просто проявил милосердие.
Гриффиндорка с сомнением покачала головой.
-Доджеру хоть что-нибудь досталось или он опять получит выволочку за здорово живешь? Лишь потому, что подвернулся под руку.
-Ммм... пыталась проникнуть в дом, вслед за гостями, утверждая, будто у нее есть какие-то права на лорда Сент-Саймона... Что тут скажешь, твой Дойл неплохой стратег.
-Малфой!
-Только не это! Только не этот тон, господин прокурор, я во всем сознаюсь, зовите пристава. Хватит лезть ко мне с глупыми вопросами, Грейнджер! Я не твоя матушка, мне может не хватить терпения в один прекрасный день. И тогда, я отвечу не то, что ты хочешь услышать, а то, что думаю на самом деле, ясно?
-Я чего-то еще не слышала? - Гермиона улыбалась. И Драко знал, почему. Возможно, никто, кроме них двоих во всем Лондоне не смог бы угадать причины... Здесь, в этой маленькой, старомодно обставленной гостиной не надо было притворяться. За толстыми стенами они могли браниться и плеваться ядовитой слюной в свое удовольствие.
Могли ненавидеть, до зубного скрежета. Ненавидеть себя, друзей, любимых, холодный горький кофе, стойкий запах табачного дыма на одежде и в волосах. Ненавидеть холеру, чуму и вечно страдающих голодных детей Африки, ненавидеть потрепанные томики Конан Дойла, цветы в глиняных горшках и викторианские гравюры на стенах.