Я взяла телефон матери и дрожащими пальцами набрала 911. Когда ответили на том конце провода, глядя на бездыханное тело, я спокойно сообщила все, что знаю. Мать начинала синеть. Жуткий цвет кожи, от которого в животе все скрутило. После слов диспетчера: «Успокойтесь, посидите немного, мы скоро приедем» — я положила трубку. Несомненно, они вот-вот приедут, чтобы увезти мою мать туда, где очень холодно, где будет ее новое пристанище. Они освободят ее от тяжкого бремени жизни, а я… Я просто не хотела здесь оставаться ни минуты. Нужно как можно скорее освободиться от оков прежней жизни, и знала только один способ, как это сделать.
Сбежать.
Заправив за ухо локон каштановых волос, я подняла на макушку солнечные очки. Передо мной предстал огромный трехэтажный коттедж, окруженный колючей проволокой, который располагался прямо у шоссе. Я приехала по адресу, который мне дали; по всей видимости, именно здесь мой отец проводит большую часть времени. Впереди я увидела ряд идеально-припаркованных мотоциклов «харлей-дэвидсон». Из большого краснокирпичного дома доносилась громкая музыка. Судя по внешнему виду, это сооружение знавало и лучшие времена. Неужели это разбитое окно? Забавно.
Я подошла к воротам. Конечно же, там был навесной замок. Посмотрев налево, увидела груду каких-то поддонов и не спеша направилась к ним, повесив рюкзак на плечо.
Встав на самый верхний поддон, я схватилась одной рукой за стойку ограждения, чтобы не упасть. Все закончилось приземлением на пятую точку, валянием в пыли, но ощущением безумной гордости за свою нелегкую победу. Я поднялась на ноги, отряхнулась от комков светло-коричневой грязи, прилипшей к джинсам, и направилась в сторону величественного строения. Громко постучала в исполинскую парадную дверь, но никто не ответил. Тогда я обошла дом с другой стороны и увидела ветхий гараж, из которого доносились голоса. Когда подошла достаточно близко, то заметила маленькую дверь с левой стороны. Набрав полные легкие воздуха, взялась за металлическую ручку и открыла ее.
Какое-то время внутри помещения было сложно что-либо рассмотреть, но, по мере того, как глаза привыкли к окружающей обстановке, я увидела четырех мужчин, сидящих за деревянным столом. Все пили пиво, двое их них курили. Заметив меня, один человек встал со своего места и направился в мою сторону. Я сразу догадалась, что это отец, поскольку узнала в нем свои черты лица. Теперь мне стало понятно, от кого я унаследовала каштановые волосы и небесно-голубые глаза. Отец был высоким и крепким, а я маленькая и хрупкая – вот, пожалуй, единственное различие между нами. Руки мужчины были покрыты татуировками, а волосы аккуратно заплетены в длинный хвост, расположившийся на его плече. Он носил идеально подстриженную бородку и усы.
Не могу с точностью сказать, чего я ожидала от этой встречи. Я совсем не помнила своего отца, поэтому было сложно даже подумать, как все будет. Всегда представляла себе толстого, уродливого мотоциклиста с огромным животом, от которого неприятно пахнет. Все, что угодно, только не образ ухоженного мужчины приятной наружности, который находился передо мной. Моя мать, да простит Господь ее грешную душу, обладала таким низкосортным вкусом, что до сих пор непонятно, как ей удалось отхватить такого парня. Несомненно, когда-то она была красавицей, но все, что я помню – это ее неряшливые волосы, вонь изо рта и скверный характер.
— Эддисон?
У моего отца был низкий, бархатный и спокойный тембр. Можно сказать, какой-то… отеческий. Вполне естественно, что я была обижена на него, ведь он никогда не пытался увидеться со мной или просто пообщаться. Никогда не делал попытки вытащить меня из той дыры, в которой я росла. Не знаю, смогу ли простить его. Он бросил меня на пороге ада без малейшего понятия о том, через что я прошла, когда проживала рядом с мужиками, которых мать водила в дом. Сутенеры, торговцы героином и прочие уличные отбросы. А жизнь в его мире… жизнь среди мотоциклистов могла бы быть гораздо спокойнее и легче, черт возьми.
Мы стояли друг напротив друга, и я уловила взгляд его глаз. Какое-то время мы молчали, пытаясь подобрать слова.