Никто не знал, что задумал Урсу. А тот стал ногами на краю маленькой пропасти и внезапно упал лицом вперед. Руки вцепились в противоположный край ямы. Тело медленно опустилось, пока не приняло горизонтального положения. Мостик был готов.
— Скорее переходи! — рявкнул Виктор на Дана, который не верил собственным глазам.
Бедняга тут же очнулся, ступил ногой на шею Урсу и, держась за веревку, кинутую Виктором, перешел на противоположную сторону и обессилено опустился на руки Виктору.
— Если бы ты не заорал на меня так, я бы ни за что не участвовал в этом кошмаре. Ты чудовище! И ты и Урсу!
Урсу уже был рядом и, по звуку его голоса все догадались, что вся эта история немало позабавила его.
— А ты легкий как пух. Я и не почувствовал тяжести. Когда ты успел похудеть?
— Пока расхаживал по твоей спине, — ответил в том же тоне Дан.
Для Урсу подобные упражнения действительно были сущей безделицей. Виктор отвязал дверь, и она с шумом захлопнулась.
— Вперед!
Казалось, тоннелю конца не будет. Ни намека на выход впереди. Холодный, пронизывающий ветер по-прежнему бил в лицо, но чирешары уверенно шли и шли. Ведь под ногами был выложенный плитами пол, а впереди их ждал замок белого мрамора, притягивавший их, словно магнит, своими тайнами и заманчивыми приключениями. Особенно спешил младший из них, русый, курносый паренек, робко мечтавший о скорой встрече.
Один раз тоннель раздвоился. Виктор с опаской пошел по одному из путей и вскоре очутился на краю головокружительного провала. «Ведет вниз вверх, потом ведет прямо», — говорилось в древней грамоте. Значит, надо держаться прямого пути. Он повернул обратно, и наши рыцари продолжали свой путь вперед. Вскоре в лучах фонарей показалась другая дверь, похожая на первую. Какая опасность подстерегала их тут? Если бы не наставления милостивого логофэта…
Едва Виктор приоткрыл ногой дверь, как мощный поток камней обрушился с потолка тоннеля. Когда наступила тишина, Виктор снова приоткрыл дверь. Прямо у порога была яма, почти доверху наполненная камнями. Такая же западня, как и у первой двери. Любому попавшему в нее, яма грозила смертью.
Перешагнув и через это препятствие, чирешары обследовали механизм западни. Камни находились в выемке над дверью. Один из них опирался на металлическую плиту. Открывая дверь, Виктор толкнул плиту, и за опорным камнем посыпались и остальные. Лавина!
— Эта западня — нечто вроде документа с печатью, — сказал Виктор. — Никто не проходил тут давным-давно. Даже те, кто знал тайну замка. У первой двери ловушку можно обойти, но здесь камни рухнули бы в любом случае. Последний человек, прошедший этим путем, назад уже не вернулся.
— А интересно, в каком веке проходил тут последний обитатель замка? — задумчиво проговорила Мария. — И как он был одет?
— Чтобы узнать это, мы должны прежде всего добраться до замка, — напомнил Дан.
И чирешары продолжали идти по темному тоннелю, конца которому не было видно.
Девушка в белом следила сквозь полуоткрытую дверь своей комнаты за тем, что делалось во внутреннем дворе замка. Трое похитителей беспокойно шагали из угла в угол, а человек со шрамом без передышки курил. Он что-то говорил, размахивая кулаками, словно грозил кому-то. Когда они проходили мимо ее двери, девушка уловила обрывки фраз:
— «…Пропади все пропадом! Именно теперь, когда нам так нужно… когда мы бы обязательно нашли…»
Больше ей ничего не удалось разобрать. Шаги отдалились. Девушка снова приникла к двери. Человек со шрамом по-прежнему размахивал руками, а двое других слушали и молчали, лишь изредка кивая головой.
Потом они остановились у зубчатой стены. Человек со шрамом сурово сказал что-то помощнику. Рука его указывала на выемки в стене, что вели к зубцам, затем опять решительно рассекала воздух. Толстяк склонил голову, что-то ответил. Его поддержал и тщедушный.
— Тихо, Филипп… ни звука! — шепнула Девушка в белом. — Поглядывай, да не шуми. Видно, что-то случилось…
Человек-хорек стал карабкаться по стене. Каждое движение давалось ему с трудом, сразу было видно, что он не привык к подобным упражнениям. Пленнице казалось, что она наблюдает трюки клоуна-акробата, и еле сдерживалась, чтобы не захохотать. Руки, ноги, тело человека то и дело мешали друг другу, превращая передвижение несчастного в потешную, но небезопасную сцену; почти добравшись до зубцов, он внезапно потерял равновесие и повис на одной руке.
Вскарабкавшись наконец на вершину стены, человек лег навзничь и глубоко вздохнул: казалось, он вбирает в себя побольше воздуха, пытаясь восстановить потерянные силы и, главное, справиться со страхом.