– Но вы рады, что британцы в кризисе, отличный повод под шумок забрать территорию -
Пабло повернулся к французу и резко ответил — Вы на что намекаете, месье? Мы как раз здесь ради наведения общественного порядка! -
Француз тоже пошел в словесную атаку — Вы ведь сами ее и создали! Ваш реваншизм скоро вас и погубит! Это показала ваша интервенция вновь закабалить Португалию! -
Пабло промолчал.
Жан Лабор подойдя ближе к испанцу тихо сказал — Нам известно о ваших преступлениях и той мерзости, что творят ваши доны на африканском континенте, зарабатывая кровавые барыши на страданиях аборигенов! Вы просто испугались сенсационного разоблачения на весь мир этого ужаса! И тут нашлись ваши друзья по жажде наживы, это германцы -
В целом он был то прав.
– Что вам нужно? – спокойно спросил Пабло, готовясь к заранее продуманным ответам.
Жан оглядевшись по сторонам, четко прошептал — Тунис! -
Пабло удивленно поднял брови — Тунис? -
Французский МИД кивнул.
– Но он наш союзник! И мы не бросаем их на произвол! Честь рыцаря еще жива! -
Пабло хотел доказать этому гасконцу что не все можно купить или обменять, но тот был непреклонен.
– Да что вы знаете о чести? Будь это так, вы бы не стали вторгаться в Португалию и воевать с Нидерландами!
Я же предлагаю сделку, вы нам право на вторжение Тунис, мы окажем вам содействие в грядущих ваших авантюрах. Мы могли просто наложить на вас эмбарго и встать на сторону лондонских вигов, учитывая ваши угрозы идти на нас войной вместе с немцами и бельгийцами в случае отказа, но у вас есть сторонники среди наших "бонапартистов", радуйтесь, сеньоры! -
Пабло выслушав такое необычное предложение, сказал что передаст секретарю Матео и королю.
Кивнув, Жан удалился в сторону трапа, к Пабло подошел Мильян Астрай, капитан легиона и сказал, что переговоры закончились и стороны прекратили огонь.
– В целом выходим в город, а что хотел от вас этот французский консул? Очевидно решил пресмыкаться перед нами, вот же лягушатник! -
С этими словами, делегаты и легионеры сходили с парохода в Гибралтар.
За это время потери с обеих сторон достигли до 800-1000 убитых.
Ни британский гарнизон, ни испанские мятежники не могли друг друга побороть.
От этого страдало гражданское население.
Закрытие поставок снабжения привела к острой нехватке провизии, и все обитатели перешли на галеты и солонину.
Тем не менее, вяло, но метко боевые действия активно шли.
По сути шла траншейная дуэль между британскими мортирами и мятежными прибрежными пушками.
И все это закончилось с прибытием американских пароходов и телеграфному сообщению о прекращении огня.
Первым делом, испанские легионеры заняли центральную площадь, резиденцию, пару торговых кварталов и главные ворота.
Затем делегаты встретились с испанскими мятежниками. Усталые и грязные, они держались молодцом и очень были рады, когда встретились с Пабло.
После, консулы переговорили с остатками британского гарнизона.
Сторону британцев представлял Уильям Хау, старший офицер, который после гибели генерла-капитана Джорджа Августа Эллиота возглавил британских солдат.
Все стороны были согласны на мир.
Британский консул Эдвард Торнтон зачитал следующее -
В силу невозможности Британской Империи повлиять на расклад и порядок на Гибралтаре, я передаю полномочия и юрисдикцию в пользование Испанского легиона, что ознаменует признание Утрехтского мирного договора недействительным в силу нового геополитического раздела! -
Испанцы и их сторонники встретили эту новость бурными аплодисментами.
Британский гарнизон хмуро покидал город, заходя на борт парохода.
Легионеры, Пабло Абарке и Жан Лабор остались в Гибралтаре.
Пабло сообщил в Мадрид о выходе британцев и признание города нейтральной территорией.
Таков был своего рода сигнал генералу Веге, который с Андалуйской армией вошел на улицы Гибралтара.
Такое событие означало восстановление исторической справедливости.
Вся Испания гуляла в течении следующей недели.
Пивнушки, бары, концерты, театры работали круглосуточно.
Вечером устраивали салюты и карнавалы.
Король Альфонс-Карлос выполнил мечту предков вернуть полный контроль над Андалусией.
Также контроль над Гибралтаром делал испанцев хозяевами западной стороны Средиземного моря.
Правда Франция и объединенная Италия тоже претендовали на эту роль.
Пока народ находится в ликовании и экстазе, надо действовать.
Альфонс-Карлос едет в Гибралтар, где встречается с Карлом фон Бюргэ, немецким агентом и послом.