— Ты никому не расскажешь о нашем разговоре? — нарушил молчание Майлз.
— Нет, — ответил Гаскойн. — А ты считаешь меня способным на это?
— Нет, — коротко ответил Майлз.
Возможно, именно этот разговор ещё сильнее сблизил обоих друзей, у Майлза всё же полегчало на душе, а что до Гаскойна, то он не мог не гордиться тем, что стал доверенным лицом более сильной натуры.
Старая башня была идеальным укрытием не только для досужих бесед и юношеских откровений, она давала Майлзу возможность перевести дух и собраться с силами для сопротивления бакалаврам. Именно поэтому её описанию здесь отведено столько места.
Майлз Фолворт был не из тех, кто легко отступает от задуманного. Очевидно, мысль о достойном отпоре начала складываться в тот злополучный день после разговора с сэром Джемсом. Теперь, спустя месяц, Майлз стал признанным лидером в своей группе. Однажды он решил обсудить с Гаскойном план, который вынашивал уже не одну неделю. Он предложил создать небольшой отряд под названием «Рыцари розы», местом сбора могла бы служить часовня башни Брута, целью же будет искоренение всякой несправедливости.
— Мы пойдем, — сказал Майлз, — «по стопам короля Артура и рыцарей Круглого стола»[8].
— А какие несправедливости здесь надо искоренять? — спросил Гаскойн, пытаясь осмыслить замысел Майлза.
— Прежде всего, — сжимая кулаки, ответил Майлз, — мы должны поставить на место обнаглевших бакалавров, чтобы они относились к нам не как к рабам, а как к товарищам.
Гаскойн покачал головой. Он не любил спорить и быть с кем-либо на ножах. К чему лишние неприятности? Пусть всё идёт своим чередом, в конце концов мир не так уж плохо устроен, чтобы плыть против течения. И почему это Майлз, который появился здесь только месяц назад, оказался более нетерпимым, чем они, кто переносит это уже не один год? И, успокаивая себя и своего друга нехитрой надеждой, он посоветовал не мутить воду и оставить всё как есть.
Однако Майлз был непреклонен, его страстная натура не могла примириться с несправедливостью, и сейчас, или никогда, они должны сбросить это ярмо.
— Но послушай, Майлз, — сказал Гаскойн, — тогда не обойтись без крови. Ты пойдёшь на это? Что до меня, то я не стал бы затевать заваруху.
— Не желаю никого принуждать, — ответил Майлз.
Гаскойн пожал плечами.
— Ну что же, — сказал он. — Если ты жаждешь чересчур острых ощущений, ради бога! Я постою в сторонке и посочувствую тебе.
Шутливая уклончивость Френсиса уязвила Майлза:
— Чёрт возьми! — теряя терпение, взорвался он. — Ты что, думаешь, я решил позабавиться? Зачем ты кривляешься, как Нэд Ном, шут нашего господина? Если не можешь помочь, скажи прямо и дело с концом, поищу кого-нибудь другого.
Гаскойн как бы опомнился и, приняв самый серьезный вид, начал обдумывать предложение Майлза. В его замысел были посвящены ещё три юноши, в том числе долговязый Эдмунд Уилкс, который всегда держал его сторону. Они примкнули к заговорщикам с такой страстью, какая могла бы изрядно поубавиться, знай они, насколько быстро Майлз от слов переходит к делу.
Он и Френсис открыли им таинственный мир старой башни: ползущие вдоль стен винтовые лестницы, хитрые переходы, потайные ниши и вращающиеся шкафы, чёрную шахту колодца, из глубины которой прежние обитатели замка, вероятно, черпали воду во время осады, и чем больше диковин представало перед взором новобранцев, тем ярче загорались их глаза. Они вдоволь покопались в груде допотопной утвари, которую незадолго до них разворошили Майлз и Гаскойн, и, наконец, устав от собственного любопытства и усердия, поднялись в часовню, подставив потные лбы прохладному сквозняку.
В тот день пятеро приятелей подробно обсудили замысел Майлза и даже составили список самых подходящих и надежных товарищей, которые могли бы войти в тайную организацию.
Гаскойн не только с воодушевлением принял идею друга, но и придал ей особый романтический блеск.
— Есть на свете, — сказал он под монотонное воркование голубей, — карлики и великаны, драконы, чародеи, злые рыцари и всякое такое. И быть может, мы, рыцари розы, если будем держаться вместе, выйдем в большой мир и сразимся с ними во имя прекрасным дам, и о нас будут рассказывать сказки и слагать песни, как о короле Артуре и рыцарях Круглого Стола.
Наверно, только Майлз видел реальный разворот грядущих событий, но и он не мог не поддаться чарам романтических мечтаний.
8
Герои эпоса древних кельтов и многих средневековых романов. Круглый стол короля Артура делал их равными друг другу.