— И мне ничего не известно о тебе, моя леди Тарин, кроме того, что ты добропорядочная и отзывчивая женщина.
— Да. — Настолько добропорядочная и отзывчивая, что ее бросил парень ради дешевого перепиха в своем кабинете. — Давай, нам нужно купить тебе еще одежду и обувь.
Она провела его по оживленной дорожке к большому супермаркету, чтобы прикупить ему вещей. На самом деле, ходить по магазинам с ним было весело, ведь Хок совсем не разбирался в моде. Он одевал все, что она ему выбирала и, если честно, Хок в джинсах выглядел бесподобно. Когда он вышел из примерочной, одна покупательница не смогла отвести от него глаз и врезалась в стойку с галстуками.
С другой стороны, Тарин не могла винить ее за это. У нее самой от его вида кружилась голова. Хок, похоже, не замечал, какой эффект оказывал на окружающих женщин. Казалось, он не видит никого, кроме нее, и это было приятной переменой.
— Подходящее ли это одеяние?
Тарин прикусила губу и кивнула.
— О да, малыш, с такими ногами сам Бог и «Кельвин Кляйн» велел мужчине носить джинсы.
— Кельвин Кляйн?
— Это просто выражение. — Тарин протянула руку и расстегнула пуговку на воротнике темно-зеленой рубашки с длинными рукавами, чтобы та не задушила его. Этот цвет делал его глаза еще выразительнее и прекрасно оттенял золотистый загар.
Ей понадобилось все ее самообладание, чтобы не затащить его в раздевалку, сорвать одежду, а потом ласкать до исступления, наслаждаясь видом.
Честно, не один парень не должен быть таким восхитительным и соблазнительным.
Тарин отправила Хока переодеться, пока сама выбирала нижнее белье и носки. Он вернулся в футболке и трениках, держа одежду в руках.
— У тебя такие огромные ноги, — заявила она, померяв его стопу. У него на самом деле был сорок седьмой размер. — Боже милостивый, прям как ласты.
— Ты насмехаешься надо мной?
— Нет, — заявила она с усмешкой. — Поверь мне, в моем мире это очень ценный козырь.
— Отчего же?
— Ну, женщины приравнивают размер ноги с… — Тарин бросила красноречивый взгляд, на часть его тела, будоражащую ее фантазии и мысли.
Осознав, куда она клонит, у него глаза на лоб полезли.
— Миледи!
— Я знаю, грешна, но ничего не могу с собой поделать. Ты же себя в зеркало видел?
Он улыбнулся, поднялся и притянул ее к себе, потом склонил голову и тихо прошептал на ухо:
— В любое время, когда моя леди Грешница захочет удовлетворить свое любопытство, я буду самым покорным слугой. — От этих слов и горящего дыхания возле ее шеи по телу пробежала приятная дрожь.
Тарин прикрыла глаза, наслаждаясь ароматом его тела. Она еле сдерживала порыв притянуть его к своему телу и зацеловать до смерти.
— Не искушай меня, — тихо попросила она. — Нам нужно найти чехлы для ласт.
Но прежде чем она сбежала, он быстро поцеловал ее. Тарин растаяла.
— Ты слишком хорош, чтобы быть настоящим.
«Так он и не реальный. Не настоящий. Ведь так?»
Тарин нахмурилась.
— Как ты сюда попал Хок?
Он пропустил прядки ее волос между пальцами и улыбнулся.
— Я попросил старую ведьму о чуде, которое спасет меня из цепких лап Алиноры, и чародейка отправила меня к тебе.
— Каким образом?
— Не знаю. Я находился там с кричащей на меня Алинорой, а потом проснулся в твоих покоях.
— Ты можешь вернуться домой?
Спархок медлил с ответом. Чародейка сказала, что если он не сможет заставить леди Тарин полюбить его, то вернется назад в свою историю. А этого он совершенно не хотел. За последние годы он был сыт Алинорой по горло. Воистину он предпочел бы смерть принудительному возвращению к ней.
— Нет, — солгал он, не желая думать о жизни в своей книге. — Меня послали сюда к тебе. Ты нуждалась в герое, и я здесь для тебя.
От его слов на ее лице отразилась смесь боли и радости.
— Неужто ты не хочешь, чтобы я был с тобой? Ты предпочла мне другого героя, заслужившего твое расположение?
Тарин вздохнула.
— Это не совсем так. Я просто не знаю, что мне делать с рыцарем из средневековья. В смысле, ты не можешь устроиться на работу или заниматься каким-то делом. В Америке двадцать первого века очень мало перспектив для рыцаря в сияющих доспехах.
— Значит, ты хочешь, чтобы я вернулся в свою книгу?
Она выглядела растерянной.
— Нет… Да… Не знаю. Честно, я не представляю, что мне с тобой делать.
— А что ты хочешь со мной сделать?
Тарин сглотнула. Голову заполнили восхитительно-греховные и совершенно неуместные в общественном месте мысли.
— Не знаю, Хок, — ответила она честно.