Лайдеюсер возразил:
— Позвольте вам не поверить, товарищ Нольман. За архивом прибыл из Берлина человек Гиммлера. И вы хотите сказать, что дезинформацию по архиву им подбросили вы из Москвы?
— Из Санкт-Петербурга, — поправил Лайдеюсера Нольман. — Архив сфабриковали еще сотрудники царской русской контрразведки накануне Первой великой войны для дезинформации разведки Австро-Венгерского генштаба. Нам эта дезинформация досталась по наследству. А барон фон Рунсдорф, который искал архив в Харькове, был сыном генерала фон Рунсдорфа, который как раз служил в генеральном штабе Австро-Венгерской империи.
— Значит микропленки, которые прислали в Берлин…
— Фальшивка. И я думаю, что в Берлине это уже поняли.
— И Фридрих Вильке об этом знал?
— Да. Он узнал о том, что его обыграли, и подставил вместо себя шефа Харьковского гестапо Клейнера, который рвался взять всю операцию на себя. Но сейчас я пришел к вам с предложением, герр Лайдеюсер.
— Вы пришли предложить мне сотрудничество? — спросил Лайдеюсер.
— А разве у вас есть выбор? Вы не готовы быть расстрелянным за преданность Адольфу Гитлеру.
— Расстрел?
— А что вы думали, герр Лайдеюсер. Вы враг и работали против нас. Сейчас мы побеждаем и скоро наши армии будут в Европе. И выбор у вас малый, герр майор. Или я подаю начальству отчет о вашей деятельности против нас в 1941–1942 годах, или я не подаю отчета. Но второй вариант — это услуга в обмен на сотрудничество.
— И что я должен буду делать, герр Нольман?
— Для начала мне нужна информация.
— Информация? Какого рода?
— Информация о высших чинах Абвера.
— Но разве для вас это тайна?
— Я знаю все в общих чертах, но вы знаете систему изнутри.
— Многие из тех, с кем я работал, ныне не у дел в Германии, герр Нольман. Сам адмирал Канарис отправлен в отставку Гитлером. Мой шеф полковник Штольцэ потерял свое место.
— Но Штольцэ вам доверял, не так ли?
— Да. Я пользовался его доверием. Штольцэ ценил мои качества разведчика.
— Он убежденный нацист?
— Полковник в 1940 году верил в гений фюрера. Но к зиме 1943 года его вера в непогрешимость Гитлера пошатнулась.
— Почему вы сделали такой вывод, майор?
— Изменилось поведение полковника. Он перестал превозносить прозорливость Гитлера и стал больше молчать на важных совещаниях. Вернее, он говорил, но говорил мало. Только по сути дела. И никакой политической окраски.
— Что он сказал вам по поводу ваших неудач в абвершколе Брайтенфурт?
— В Брайтенфурт обучалось четыре группы курсантов: «Технише-люфт» — техническая авиационная, «Люфт» — авиационная, Geheimdienst — разведки и Funkaufklärung — женская радиоразведки. Людей для неё вербовали в Хаммельбургском и Лозинком лагерях военнопленных из бывших военнослужащих Красной Армии. В прошлом это были офицеры-летчики и штурманы, зенитчики и техники аэродромной службы. И скажу вам правду, товарищ Нольман, что разведшкола пополнялась плохим человеческим материалом.
— Что вкладываете в слово «плохой», герр Лайдеюсер?
— Я говорю только о качествах, что были необходимы разведчикам.
— Но ведь у вас производился отбор. Не так ли?
— Отбор проводился, но не слишком качественный. Это заключенные, которые просто хотели выжить и уйти из лагеря. Они соглашались на что угодно. Но, поскольку я сам работал с ними, могу сказать, что потенциальных разведчиков среди них было ничтожно мало.
— Но их вербовали как диверсантов.
— И диверсантов из большинства не получилось бы никогда.
— А что скажете по поводу инструкторов в абвершколе Брайтенфурт.
— Я думаю, что эта информация у вас уже есть, товарищ Нольман.
— Но все же.
Лайдеюсер ответил:
— Вас интересуют все сотрудники абвершколы? Начальник абвершколы в Брайтенфурт — полковник Абвера Роберт Аренберг. Его заместитель я — майор Абвера Альфред Лайдеюсер. Руководитель инженерной группы майор Абвера Готфрид Вебер. Начальник женского отделения Funkaufklärung лейтенант Абвера Ингрид Герзе.
— Мне больше интересны именно русские сотрудники Брайтенфурт.
— Вербовщик курсантов Раковский Андрей Андреевич, кличка «Доктор». Комендант школы Глазенап Игорь Леонидович, кличка «Гама». Преподаватель тактики Туроверов Дмитрий Иванович, кличка «Профессор». Преподаватель парашютного дела Рогатченко Владимир Федорович, кличка «Розанов». Инструктор Лавров Роман Романович, насколько я понял, ваш агент. Это я привлек его к работе в Абвере в декабре 1941 года. Вы тогда весьма ловко нам его подставили. Но могу вам сказать, что как инструктор он был весьма эффективен. Я бы назвал его занятия по выживанию агента в советском тылу самыми качественными.