Теперь Загребной летел на шмеле-транспортнике и пытался себе представить, что можно увидеть нового в Тарангоне. Ведь год назад он еще только со слов других Шабенов мог получить начальное впечатление про тамошний демонический мир. Он тогда даже первым уровнем еще не обладал, и только дальнейшее путешествие по всем направлениям континента привело его к сегодняшнему могуществу. В воспоминаниях площади, проспекты, улочки и здания всплывали во всей красе, величии и оригинальности. Но та же оригинальность теперь, с позиции полученного опыта, представлялась совсем иначе. Например, для чего весь порт контурно размечали четыре гигантские башни маяков? Ведь если два из них располагались далеко в море на вытянутых стрелами молах, то зачем уже среди домов торчало еще две башни? Никаких функций они не выполняли, и поговаривали, что на верхнюю площадку нет даже выхода по внутренним лестницам. Зато теперь, после посещения Церитау и удобной посадки на верхушке мавзолея Гаррунди, можно было предугадать и назначение неработающих маяков в Тарангоне. Вполне возможно, что там во времена забытой древности делали остановки вот такие самые сайшьюны или иные подобные им духи. Так что теперь для подтверждения этих предположений требовалось только долететь в хорошо знакомый город.
Три часа пролетели незаметно, и как раз по их истечении внизу стали проплывать хорошо знакомые улочки древнего города. Только теперь Загребной имел великолепную возможность сравнить их как с разнообразностью демонической стороны, так и полюбоваться величественностью некоторых совмещенных зданий. Подобной совмещенностью обладали и все четыре маяка, и, уже ни в чем не сомневаясь, путники направили шмелей на один из них, расположенный на пересечении нескольких улиц. Площади как таковой у основания не было, поэтому коньки некоторых крыш почти на две трети закрывали башню, подступая к ней почти вплотную.
Создавать невидимость при посадке и здесь не стали. Так что реакция горожан оказалась предсказуема. Вскоре чуть ли не треть их сбежалась, сошлась или приехала полюбоваться вблизи на невиданное чудо. Улицы оказались запружены до отказа, а движение по ним полностью парализовано. Все окна и балконы близко стоящих домов буквально ломились от облепивших их людей и демонов. Тогда как Семен, окунувшись в воспоминания, взахлеб пересказывал о приключениях своей семейки в данной местности. И наконец, оказалось, что вход по внутренним лестницам на верхнюю площадку все-таки имеется, потому что одна плита чуточку приподнялась и из щели послышался приглушенный голос:
– О, всесильные духи и их наездники! С вами хотят пообщаться представители городской власти. Вы имеете для этого время и желание?
Не успевшие еще как следует обменяться впечатлениями, влюбленные переглянулись и зашептались:
– Они нас даже пока не видят!
– Конечно. Мало ли что у нас на уме.
– Ага! Или у сайшьюнов! Влепят туда своим лучом, и тела оттаскивай.
– Кстати, ни Зэро, ни Айн не выказывают ни малейшего беспокойства. Значит ли это, что общение с горожанами пройдет мирно?
– Скорее всего, – решил Семен. – Здесь проживают весьма консервативные пацифисты. Хотя и им любопытство не чуждо.
– Тогда зовем, – согласилась демонесса и усилила голос в обе стороны: – Мы с радостью пообщаемся с жителями знаменитого города Тарангон!
После чего толстенная плита пошла вверх еще дальше, а потом более чем наполовину отползла в сторону. Не иначе как эту многотонную крышку снизу ворочали либо унифицированными с помощью лебедок рычагами, либо с помощью магических сил. А может, и совмещенными усилиями техники и Шабенов. Потому что вскоре наверх, сквозь получившееся отверстие, выбралось сразу четыре представителя городской общины. Причем представители оказались не только разнополые, но и разных видов. Двое солидных мужчин в тяжких, неудобных мантиях губернатора и главного Шабена и две престарелые демонессы, с которых, казалось, уже песок сыплется.