– Ничего подобного. Просто ты стала бы принадлежать мне – и душой и телом.
Адриенна не могла больше сдерживаться. Она бросилась ему на шею и стала покрывать его поцелуями.
– Но ты меня не хочешь, – шептала она, дыша ему в ухо. Злость, которую она испытывала к Люсьену, улетучилась еще в зале, когда она танцевала с Уилфредом, а Люсьен стоял у стены с печальным видом, наблюдая за ними.
– Я не говорил, что не хочу тебя, – сказал Люсьен, запустив пальцы в ее густые волосы и поглаживая их. Потом прильнул к ее губам.
– Ты… ты сожалел о том, что лишил меня девственности. Ты от меня отрекся, – едва слышно произнесла Адриенна, оторвавшись от его губ и переведя дух.
– Тебе показалось, – сказал Люсьен, покачав головой. – Единственное, о чем я сожалел, так это о том, что провел с тобой слишком мало времени.
– Неправда. Ты говорил совсем другое… – Адриенна опустила голову, не давая ему возможности снова поцеловать ее. Она изо всех сил пыталась возродить в себе свой бойцовский дух, но у нее ничего не получалось.
– Адди, – Люсьен одной рукой приподнял ее лицо, а второй взял ее ладошку и приложил к своему воспрянувшему мужскому естеству, – разве этот предмет, упругий, как пружина, не является лучшим доказательством того, как я тебя хочу?
Адриенна ничего не ответила. Она вспомнила, какое испытала наслаждение, отдаваясь ему.
– Я хочу тебя, – простонал Люсьен, прижимая девушку к себе. – Только ради тебя я и остался в замке.
Адриенна почувствовала, как ослабли стягивавшие платье завязки, и поняла, что еще немного, и все ее покровы упадут на пол, а в следующее мгновение она окажется рядом с Люсьеном в постели.
– Нет! – крикнула она.
Люсьен немедленно разжал объятия. Адриенна бросилась к двери.
– Я не могу, – пробормотала она. – Не могу – и все тут.
– Не можешь меня любить?
Адриенна уже отодвинула засов, но открывать дверь не торопилась.
– Я буду любить тебя всегда. Я полюбила тебя с первой минуты нашего знакомства, хотя приняла за простолюдина и знала, что никогда больше тебя не увижу. Но предаваться с тобой любви больше не собираюсь, потому что поняла, что в твоей жизни для меня нет места. Ты помешан на своем обете. Это его тебе хочется ласкать, а не меня. Ну и еще, разумеется, ты любишь нашего короля за то, что он со временем подарит тебе баронское поместье, в котором ты будешь безраздельно царить. В твоем сердце нет ничего, что ты мог бы мне дать. Поэтому я, хотя и люблю тебя, не могу дать тебе то, чего хочешь ты… и чего хочу я. Ни сейчас, ни завтра – никогда!
Адриенна тяжело вздохнула и хотела уйти, но Люсьен преградил ей путь.
– Да, Адриенна, в твоих словах много правды. Я в самом деле собираюсь исполнить данный мной обет – вернуть то, что у меня отняли. Кроме того, я обязан служить верой и правдой человеку, который платит мне деньги и дает возможность вести безбедное существование. Я думал, в моем сердце нет места ни для чего другого. Но я ошибался. Ты заняла в моем сердце самое главное место. И я не в силах тебе противиться, – тихо произнес Люсьен и поцеловал Адриенну.
Она с готовностью приняла его поцелуй, потом поцеловала его сама.
– В таком случае мне надо научиться противостоять тебе – ради нас обоих.
– Адди! – крикнул он ей вслед. Девушка остановилась, – Не думаю, что тебе удастся долго мне противостоять. Со своей стороны, я сделаю все, чтобы это противостояние поскорее закончилось. Даю тебе рыцарское слово…
Глава 14
Люсьену не спалось. В паху побаливало, воображение рисовало всевозможные соблазнительные сцены, где главными действующими лицами были они с Адриенной. Успокаивала мысль, что Адди он так или иначе скоро получит. Она не только будет делить с ним постель, но и станет его законной женой. Что же касается обета… Что ж, он, вне всякого сомнения, его исполнит. Правда, не совсем так, как намеревался вначале, – вернее, совсем не так. Он станет действовать не силой, а хитростью. Озрик будет низвергнут, а Эйншем снова перейдет к нему.
Проснулся Люсьен очень рано, почувствовал, что проголодался, и спустился на кухню. Там он сказал несколько двусмысленных комплиментов смазливой служанке, за что получил в награду целую тарелку холодного мяса, оставшегося от ужина. Заморив червячка, он отправился на конюшню, оседлал своего Мерлина, после чего зашел в охотничий домик и выбрал пару кречетов для соколиной охоты.
Покончив с делами, он вернулся в жилые покои и прошел в большой зал, где застал лорда Озрика и Уилфреда. Те, как обычно, беседовали вполголоса.
– Она слишком холодна со мной, – жаловался Уилфред приятелю.
Разговор заинтересовал Люсьена. Он прислонился к стене за камином и решил дослушать его до конца.
– А я-то думал, ты выбрал Шарлотту, – сказал Озрик.
– Возможно, именно так и будет, – сказал Уилфред, пригубив чашу с разбавленным водой красным вином. – Ее сестра невоздержанна на язык и груба. Я так и не выяснил, есть ли в ней те качества, которые я хотел бы видеть в своей супруге.
– В таком случае забудь о ней, – сказал Озрик, похлопав друга по плечу. – Сосредоточь все усилия на Шарлотте. По-моему, она именно та женщина, которая тебе нужна. Скромная, трудолюбивая, да и собой недурна.
– Зато Адриенна красивее.
– Это так, – кивнул Озрик. – Но по-моему, ей нравится сэр Люсьен. Да и она ему тоже.
Услышав это, Люсьен вздрогнул, но тут же взял себя в руки и продолжал слушать, стараясь не упустить ни единого слова.
– Неужели ты выдашь Адриенну за этого молокососа? – воскликнул Уилфред.
– Почему нет? – Озрик глотнул из своего кубка и отставил его в сторону. – Ты ведь не можешь жениться сразу на обеих?
– Но ты ничего о нем не знаешь. А его, между прочим, зовут Люсьен!
Люсьен затаил дыхание.
– Мы уже это обсуждали в тот день, когда этот рыцарь сюда приехал. Повторяю: Люсьен – весьма распространенное имя. Кроме того, он состоит на королевской службе и, как выяснилось, старый знакомый моих девочек. Так что никакого отношения к ублюдку Гандольфу он не имеет.
Люсьен, стоя в темном углу, на всякий случай оглянулся: есть ли путь к отступлению? Слава Богу, есть. В случае опасности он может незаметно выскользнуть из зала через неприметную дверь, которая ведет на кухню.
– Все равно, – жестко продолжал Уилфред, – этот парень не может жениться на Адриенне. Положим, он служит Генриху, но это лишь означает, что у него нет ни своего замка, ни собственных земельных угодий. Неизвестно, сколько пройдет лет, прежде чем он получит в награду за службу хоть какое-нибудь имение.
– Если он попросит руки Адриенны, ему придется рассказать о своем имущественном положении, – спокойно заявил Озрик. – Но честно говоря, его имущественное положение меня мало заботит. Ведь женившись на Адриенне, он может стать хозяином Эйншема.
– Нет! Эйншем должен перейти ко мне!
– Эйншем перейдет ребенку мужского пола, которого родит в законном браке одна из моих воспитанниц, – уточнил Озрик. – Как только наследник появится на свет, его отец сможет переехать в Эйншем и чувствовать себя здесь полным хозяином до совершеннолетия сына.
– Но…
Люсьен видел, как Уилфред залпом осушил свою чашу и со стуком поставил ее на стол.
– Неужели ты не понимаешь, что этот нищий рыцарь может жениться на Адриенне только для того, чтобы попытаться со временем наложить лапу на Эйншем?
Люсьен едва не поперхнулся: Уилфред был недалек от истины.
– Если ты, Уилфред, не женишься на одной из моих воспитанниц, у тебя не будет никаких шансов заполучить Эйншем. Так стоит ли волноваться?
– Стоит. Хотя бы из принципа! – Уилфред, чтобы придать своим словам больше весу, воздел вверх длинный указательный палец. – У меня по крайней мере есть свое собственное поместье – Хоутон. А куда, скажи на милость, поведет молодую жену сэр Люсьен? Что он получит?
– Как что? Брент.
– Брент?
– Да. Шарлотта и Адриенна наследуют Брент, который перешел к моему сыну Эдварду, когда тот женился на матери девочек. Если Люсьен женится на Адриенне, ему перейдет Брент.