Выбрать главу

— Я не русский, но я гражданин России, — медленно начал Талгат. — Я действительно являюсь командиром этой группы… Мы имели специальное задание в этой стране. Оно было разработано и принято в наших странах. Выполнив его, мы должны были покинуть эту страну, но, к сожалению, один из наших ребят погиб и в последний момент операция пошла не так, как мы хотели… Нам пришлось возвращаться в Кандагар и здесь обратиться к вам за помощью…. — Талгат на секунду замолчал, словно собирался с мыслями. — Мы, разумеется, доведём до вашего сведения всю проведённую нами операцию в этой стране, но не более того… Если вас будут интересовать детали вне её, то вы всегда можете обратиться к нашему начальству. Если они сочтут нужным, вы узнаете всё что пожелаете… Мы ведь, кажется, связаны общими обязательствами по борьбе с терроризмом. Вы, как коллега, должны нас понять… А насчёт моего паспорта…. я думаю, что и вы находитесь в этой стране не как сотрудник службы безопасности.

Эпилог

Солнце коснулось краешком своего бледно-жёлтого диска вершин сопок и на мгновение замерло на них, как бы напоминая, что уже через каких-то полчаса на эти долины, город, горы опустится кромешная тьма и лишь звёзды помогут запоздалым путникам найти дорогу домой.

Талгат, Ганс и Джей в компании с полковником Робинсом сидели на веранде его небольшого домика и непринуждённо разговаривали. Вдали, в лучах заходящего солнца, высвечивались аэродромные постройки и оттуда постоянно доносился гул моторов. Изредка взлетали и садились самолёты и ничто не напоминало о том, что ещё не далее как сутки назад они были по ту сторону этой идиллии и не могли рассчитывать даже на лёгкую смерть. Разговор шёл обо всём: о семьях, о здоровье близких и родных, о погоде в этих местах. Иногда говорили о политике, но ни одного слова не было произнесено о прошедшей операции, словно никто ничего не знал о ней и не хотел знать.

Наконец, когда, кажется, всё было обговорено, полковник встал из-за стола, подошёл к холодильнику и достал бутылку виски.

— Друзья! Думаю, что вы разрешите мне вас называть? — все заулыбались. — Я хотел бы выпить с вами и за вас, — он разлил виски и стоя у стола, поднял бокал. — Во-первых, хотел бы поблагодарить вас за ту информацию, которую вы предоставили. Во-вторых, за пленного, который, думаю, может ещё многое нам рассказать. Ну и в-третьих, за ваше мужество. Поверьте, я с огромным уважением отношусь к службам вашего профиля, но такого я не ожидал… Здесь не площадка для съёмки голливудских фильмов, здесь сама реальность. А она порой намного жестче и скоротечнее… Ну, а со своей стороны, хочу вам сказать, что через пару часов у нас вылетает борт на Европу. Места для вас зарезервированы, — он повернулся к Талгату. — Он будет делать посадку в Адене. Я попробую связаться с русским посольством. Думаю, вас встретят, — затем подошёл к Джею с Гансом. — Ну, а вас доставят почти домой. Желаю удачи, — он крепко пожал всем руки.

* * *

Уже начало светать, когда самолёт приземлился в Адене. Вместе с заправщиком к самолёту подъехал джип с дипломатическими номерами. Он остановился метрах в пятидесяти. В свете фар было видно, как по трапу спустились три человека и направились к машине. Шли молча, в ряд. В темноте не было видно их лиц, но по походке чувствовалось, что встреча с этой машиной не доставляет им удовольствия. Они остановились перед капотом. Водитель приглушил свет. Из джипа вышел человек и, отойдя в сторону, закурил. Двое из пришедших поочереди обняли третьего, что-то сказав ему перед этим. Затем они встали вкруг и чуть наклонившись, обнялись, коснувшись друг друга головами. Дверь джипа открылась и один из них, чуть прихрамывая, влез в машину. Джип сдал назад и, развернувшись, медленно покатил по аэродрому. Он отъехал уже метров тридцать, когда неожиданно остановился и на бетонку выскочил только что севший пассажир. Он замахал руками.

— Мужики!!! — крикнул он. У меня такое предчувствие, что мы с вами расстаемся не надолго. Мы ещё вернёмся сюда! Поверьте моему слову! — он влез в машину и она с места рванула вдоль полосы.

Двое оставшихся ещё долго смотрели ей вслед, пока огоньки её фонарей не растворились среди множества таких же по цвету и яркости горевших на ночном аэродроме. Они ещё не знали сейчас какими пророческими окажутся его слова. Судьбе было угодно связать их накрепко и надолго.