Как бы то ни было, обложка понравилась всем. Даже Йуусо, который совсем не разбирался в искусстве, оценил. Потыкал пальцем в картинку и одобрительно произнес:
− Гы-ы… Зомби с сиськами…
И, конечно же, песни. Пять будущих хитов. Каждый из них вскоре станет…
Тут Матти, к счастью, вылетел из мира своих мечтаний, возвращенный на землю тяжелой рукой барабанщика, и не успел додумать, чем же станет каждая песня с этого диска.
− Выжрем! − воодушевленно воскликнул Йуусо, еще раз хлопнув его по плечу.
Он так много барабанил в последнее время, что даже слегка похудел. И голова Джимми Хендрикса на его футболке больше не деформировалась так, что великий музыкант походил на Арнольда из одноименного мультфильма. Йуусо заслужил адекватный расслабон. Они все заслужили.
Антти хотел было пойти домой, чтобы наконец-то выспаться − с утра у него еще была смена, но ему не дали этого сделать. Он жаловался и сетовал на свою судьбу и коллег по группе, в особенности на тирана Матти, крепко обняв вешалку в «Тавастии». Вешалка сочувственно слушала, не перебивая.
Лате узнал одного ведущего с Радио Сити и тут же, улыбаясь широко, как Чеширский кот, предложил ему присоединиться к их компании.
Правда, вскоре все упились так, что забыли, для чего, собственно, они притащили этого парня к себе за столик. Он был несколько заносчивым, этот ведущий, и вскоре уже всем надоел. Йуусо даже собрался набить ему морду, но тут всеобщее внимание отвлек Матти: ему не терпелось явить миру себя, и он вылез на сцену. Выступающая там группа этого не оценила. Как и охрана. Кажется, и в этот клуб восходящим звездам финского металла вход скоро будет заказан…
− И вот так всегда, понимаешь? − рассказывал Антти, доверительно склонившись к вешалке.
На следующий день ведущий Радио Сити обнаружил у себя в кармане пальто неизвестный CD с кричащей трэшовой обложкой, а также слово из пяти букв на руке, выведенных каллиграфическим почерком Лаури Лааксо. Несмываемым маркером, конечно же.
К счастью, воспоминания о прошедшем вечере были слишком туманными, а
владелец почерка остался инкогнито. Иначе диск окончил бы свое существование на помойке. А так он отправился вместе со страдающим от похмелья ведущим на радио: парень решил, что случайно утащил его с работы, и решил вернуть на место.
Лаури Лааксо у себя на кухне ждал, пока сварится кофе, и аккуратно вырезал из свеженького номера «Helsingin Sanomat» презабавную заметку о компании неизвестных, что похитили дорожные знаки со всей улицы. Вырезал он ее для будущего архива.
Матти Хассельгрен спал на кровати Лаури, прижимая к себе один из упомянутых в статье дорожных знаков. Ему снился музей славы рок’н’ролла имени себя. На полу среди остальных трофеев, включая сомнительного вида существо женского пола, валялся Йуусо.
Ведущий радио Сити уже выпил не одну таблетку от похмелья, но лучше ему не становилось. Руки тряслись, голова раскалывалась и отказывалась соображать.
И, может быть, именно поэтому случилось так, что вместо того, чтобы порадовать слушателей старым добрым Оззи, он поставил в эфир незнакомый диск. Тот самый, что он нашел у себя утром в кармане пальто.
− Вот это да! − воскликнул Лате, который как раз в этот момент тоже включил радио. − Похоже, вчера кто-то с кем-то переспал!*
Комментарий к 4. Dead Pam заявляет о себе миру
*Когда первые песни группы HIM попали на радио и в чарты, их фронтмен, Вилле Вало, шутил, что это произошло, потому что кто-то с кем-то переспал.
========== 5. Клип, часть 1 ==========
− Зачем нам встречаться с этим чуваком? − уже в четвертый раз переспросил Антти.
− Ну как ты не понимаешь! − Лате весь прямо-таки светился нездоровым энтузиазмом. − Он сделает нам отличный клип! И бесплатно!
− Отличный клип и при этом на халяву? − недоверчиво уточнил гитарист.
Но никто его не слушал, все, как всегда, загорелись очередной безумной и наверняка заранее провальной идеей.
− Лате, ты такой молодец! − от Матти редко можно было услышать такое, но, обращаясь к своему приближенному, он не скупился на комплименты. − Нам просто необходим клип, это же очевидно!
− Нам необходимы новые песни и хоть один нормальный концерт, − попытался возразить здравомыслящий Антти.
− Клип! Мы всех покорим! И все благодаря нашему Лате, − Матти обнял донельзя довольного собой приятеля за талию. Тот улыбнулся ему своей фирменной лукавой улыбкой и добавил:
− А еще я продлил договор аренды студии и сегодня приготовлю нам индейку!
− Ты просто прелесть!
− Ты тоже прелесть!
Антти и Йуусо обреченно переглянулись, остановились и стали ждать, пока их коллеги, наконец, вдоволь навосторгаются друг другом. Прервать эту идиллию не представлялось возможным. Она всегда состояла из трех действий: сначала они долго выясняли, кто из них больший молодец и лапочка, затем начиналась песня «мы круты не только по отдельности, мы еще и круты вместе», и, наконец, наступал черед суровых мужских (ну, по крайней мере, они так думали) объятий.
А на деле это смотрелось как невесть что: два патлатых парня − Матти в армейских штанах и видавших виды «мартенсах», весь в нашивках с блэкушной символикой, и Лате, ярый приверженец стиля «Влад Цепеш собрался на Вэйв Готик Треффен» − с идиотски счастливыми лицами изо всех сил прижимались друг к другу, чуть ли не воркуя. И вид у обоих был какой-то блаженный.
− Ты лучший, бро, нет, я отпущу, если ты отпустишь! − радостно вопили они на всю округу. Многие на них оборачивались, а некоторые туристы даже фоткали эту дивную парочку.
Именно из-за очередного приступа нежности между вокалистом и басистом группа и опоздала на встречу с режиссером. Молодой человек − студент кинематографического отделения − уже пятнадцать минут как ждал их в кафе, нетерпеливо поглядывая на часы.
− Со-о-ори-и-и, − запыхавшийся Лаури подскочил к нему и протянул руку. − Я − Лате, это я с тобой связывался.
− Мате, − фронтмен тут же нарисовался с другой стороны.
Режиссер вдруг развеселился:
− А вон те двое кто, Эрл Грей и Капучино?
Студента кинематографического отделения звали Яри, и музыкальный клип был его курсовым проектом. Вообще-то клипы были не его профилем, куда больше Яри интересовало независимое кино и артхаус, именно этим он собирался заниматься в дальнейшем. Он назвал несколько своих любимых режиссеров, и только Лаури знал некоторых из них. Антти хмыкнул на слово «артхаус», но его, как обычно, никто не послушал.