По итогам обсуждения случившегося все, кто был в Дубовом Логе, решили, что больше всего в жизни, на данный момент, хотят НЕ знать о том, какую особенность нашли в черепашьем макре. И я к этому решению присоединился.
Глава 15
В первый день весны в продажу поступила первая партия новых пластинок. Я сразу забрал авторские экземпляры, две штуки отдал будущей тёще (одну подписал ей, вторую — просто «от автора с любовью»), по одной персонально Мурке и Ульяне, одну — Надежде Петровне, две — в лабораторию, одну из них персонально Большой Свете, одну, с целым благодарственным письмом — профессору, одну — ректору, на всякий случай, и последнюю, десятую — оставил себе. В общем, придётся ещё докупать: как минимум хочется подарить Егору Фомичу, полезно будет вручить графу Сосновичу, ну, и в запас хотя бы полдюжины — мало ли, когда и где пригодится. Итого, с поправкой на ветер — ещё десяток покупать надо.
Март начался так же ровно, только Маша всё больше нервничала. Я даже связался по мобилету с профессором, узнать, как там дела с её проектом и какие есть проблемы. Лебединский с уверенностью заявил, что всё у них нормально, работа идёт по плану и, судя по его опыту, если студенты сами не бросят работу, то всё сделают в срок. И он вообще не видит причин волноваться. Но Машу слова профессора не убедили, мол «не он же будет сдавать», видите ли! Зато Екатерина Сергеевна более-менее успокоилась.
Тем временем наступила весна — пусть пока и лишь по календарю, погода стояла совершенно зимняя. Но так или иначе — пришла пора что-то решать с проблемой, которую я когда-то отложил на весну, а именно — со строительством второй обязательной дороги из Викентьевки — через древнее озеро, оно же нынешнее болото. Вот и Каллифорский, у которого, похоже, появилось достаточно много времени в результате окончания проектных работ на железной дороге, напомнил о себе и о проекте. Не то заскучал, не то заработать хочет, но тут у меня появились кое-какие иные соображения. Делать нечего — на первых же выходных нужно ехать в Викентьевку. Сколь бы удобным инструментом ни был мобилет, но очную встречу он не заменит, даже не только из-за невозможности ткнуть пальцем в карту или записи.
Оказалось, что за остаток осени и зиму инженер-строитель провёл по-настоящему масштабное исследование местности, набив вертикальных скважин или колодцев не только по линиям возможных трасс, но и по значительной части озера в целом. Развлёкся человек от души, причём за мой счёт как заказчика, разумеется, и теперь жаждал выступить с развёрнутым отчётом.
Если сделать краткую выжимку, то примерно по трассе «среднего варианта» — того, что шёл с опорой на бывший небольшой остров и пересекал основное болото в относительно узком месте, по предполагаемой дамбе длиною примерно тысячу семьсот метров, обнаружился подводный, а ныне «подторфный» гребень. А вот предполагаемой в узком месте стремнины — не обнаружилось. И правда — откуда взяться течению, тем более — сильному, в изолированном водоёме⁈ Максимальная толщина торфа до минерального основания была три метра и то на малом промежутке, а так в основном — от двух до двух с половиной. Причём болото в этом месте было второго типа, но полностью пересохшим. Как заявил Каллифорский, можно даже полную выторфовку сделать без особых усилий и обеспечить однозначно надёжную трассу по бывшему дну бывшего озера. И это безо всяких глобальных проектов наподобие железобетонного моста длиною в две версты или закапывания жуткого количества брёвен в качестве основания лежнёвой дороги
Ну, торф нам нужен — топливные брикеты, что чисто торфяные, что торфо-опилочные, как говорит дед, «выстрелили». Объём производства и сбыта в тоннах был не так и велик, при кустарном-то производстве, но рост спроса за зиму был кратным, надо расширять производство, а для этого, в свою очередь, добычу сырья. И ещё о добыче. Западная часть бывшего озера, от нашей будущей дороги и до самого его края в сторону Осипович, была пригодна для разработки. Глубина болота до минерального основания в этой половине была от метра до трёх с половиной, но в глубокой части было много сухого ила, товарный слой торфа не превышал двух метров.
Вот питательные грунты или просто удобрения на основе ила пока спросом не пользовались, но мы особо и не предлагали, всё уходило на попытки сделать песок на огородах в Викентьевке хоть немного похожим на нормальную почву. После этого попробуем предложить грунт владельцам теплиц — по предположениям деда, их должно заинтересовать.
Разве что давать заявку на аренду болота для добычи ископаемых лучше после получения титула, тогда это будет и проще, и дешевле. С предполагаемым песчаным карьером всё было сложнее: его тоже выгоднее было оформить уже в новом статусе, но песок из него мог здорово удешевить строительство дороги. И, да — нормальной разведки количества и качества запасов песка ещё не производилось. Самое главное, кто будет строить — тоже ещё неизвестно, сами будем копаться до полного озверения. Тут дело даже не просто в том, что стройка будет продолжаться годами — условия программы развития будут сорваны в части установленных сроков. О как — я уже языком договоров и протоколов заговорил!
Очевидно только одно — мне предстоит мотаться в Викентьевку и обратно едва ли не каждый выходной весь март и добрую половину апреля. И в Минск, вероятно, придётся приехать — если нанимать Суслятина на строительство дороги и проверку местного песка на пригодность.
Ох ты ж ёжики курчавые!!! Мне же Суслятину пикапы делать надо, пусть договор не подписан, но обещание дано, пусть и без указания определённых сроков! Даже стыдно стало, стыдно и обидно: могли сделать эту работу ещё в начале февраля, сразу после двух трёхосников. Теперь же придётся заново арендовать ангар, срок договора истёк, и заново вызывать из Шклова работников. Они, кстати, времени зря не теряли, изготовив сменные кузова не только для всех своих грузовиков, но и для Викентьевки, а сейчас делают их же для Курганов и Алёшкино. Даже мага металла привлекали, когда оказалось, что некоторые узлы и соединения без этого выполнить либо невозможно, либо чрезвычайно сложно и дорого.
Как говорится, легки на помине: стоило подумать про Шклов — и, пожалуйста, совладелец и управляющий завода вызывает меня по мобилету. После всех положенных приветствий, Николай Андреевич перешёл к делу:
— Юрий Викентьевич, мы решили пойти по пути унификации парка, продать «француза» и «немца», пока они после вашего ремонта бегают лучше, чем новые. А взамен купить и переделать такие же электрические, как новый. Только хотелось бы трёхосные.
— Мысль, конечно, здравая…
— Да, но я практически уверен, что без вас мы не справимся. Если я закажу три грузовика Кротовского с доставкой в Могилёв через две недели, у вас будет возможность заняться этой работой?
— Во-первых, не в Могилёв, а лучше сразу в Буйничи. Во-вторых, заказывайте сразу семь — у меня есть заказ на четыре пикапа. Ну, и самое главное — мне здесь понадобятся ваши работники.
— Всё решаемо! Сделаем!
Ну, вот — вовремя вспомнил. Кстати, можно будет совместить передачу Суслятину автомобилей с осмотров места будущего строительства и потенциального карьера.
Договариваться о возобновлении аренды и изготовлении деталей силового набора отправился в понедельник — и чуть было не остался ни с чем! Речники готовились к началу навигации, и как площади, так и мощности были заняты! Нет, готовились они вроде бы как с осени, но чем ближе ледоход — тем больше суеты. Всё как у всех, да. Но узнав, что и площади, и детали понадобятся не прямо сейчас, а вот заплатить я готов авансом — уже пошли на переговоры по существу вопроса. А получив обещание, что я посмотрю их оборудование, в компании с их же инженером, и при необходимости подремонтирую его — сразу обо всём договорились. Просто камень с души — и новый хомут на шею, чтобы не слишком радовался.