— Да уж, тридцать первого «не трогай, это на Новый год, на стол нечего будет ставить», а третьего января «что значит, больше не хочешь⁈ Это надо съесть, чтоб не пропало!»
Даже прислуга не удержалась от улыбки, хоть реагировать на разговоры нанимателя их специально отучают, в некоторых учебных заведениях — есть и такие — достаточно жёсткими способами. Правда, наши, с позволения сказать, «самоучки».
После обеда поработать мне Маша нормально не дала — переживала и нервничала по поводу сегодняшнего похода «не просто в гости». Меня заставили померить костюм — тот самый, что мерял вчера, на минуточку. Потом Маша на пару с горничной что-то там с ним мудрила, затем мерял его ещё раз. Затем костюм мой утюжили, за чем последовала ещё одна, финальная, примерка. Абсолютно бессмысленные телодвижения, жутко раздражающие. Дед говорит, что это из-за того, что Маша нервничает, вот и выдумывает себе задачи, более-менее связанные с предстоящим делом. Она, кстати, меня ещё и награды надеть заставила — точнее, напомнила, так идея и мне самому показалась здравой.
Ехать пришлось опять на извозчике, потому что не было никакой гарантии, что рядом с домом Ульяны найдётся, где поставить фургон. Маша, конечно, уверяла, что двор там даже больше, чем у тестя, но сейчас же зима — уверен, что большая часть этого самого двора занята сугробами. Пришлось привлечь извозчика к помощи в переноске гостинцев, помимо приготовленного супругой я ещё и дюжину бутылок изнаночной настойки с собой взял. Кстати, о гостинцах — филе шипастого судака в соусе из изнаночной голубики это вообще «отвал башки», хочется и смаковать каждый кусочек и съесть побольше. А я ни вчера, ни позавчера этого и не попробовал! Или всё дело как раз в том, что оно как следует настоялось? Не знаю точно причин, но, как могла бы сказать Василиса, «очень ам-ням-нямочно».
Едва подъехав на адрес, сразу понял — правильно сделал, что свои колёса не брал. Сугробы лежали даже на улице, на одной стороне тротуар был похоронен под ними полностью, во дворе тропинки были не столько прочищены, сколько протоптаны. Пока извозчик помогал нам донести гостинцы до адреса, с улицы уже начали доноситься крики кого-то недовольного тем, что он перегородил улицу. Что бы я тут с фургоном делал — не представляю вообще.
Может показаться странным, что сватовство к Маше было прямо целым фестивалем, с профессором Лебединским в качестве посажённого отца и кучей ритуалов, а здесь я еду сам-два с Машей, но, как с непонятной интонацией любит говорить дед «это другое».
На самом деле, совсем другое. Там было сватовство, с завершающей его помолвкой, по сути — первый из уже свадебных ритуалов, после которого мы с будущей женой получали официальный статус жениха и невесты, дававший ряд прав и налагавший некоторые ограничения. Тут же речь шла об этапе, именуемом «сговор», и который в нашем с Машей случае был благополучно пропущен за ненадобностью. Хотя такое небрежение традициями, наверное, только в городе и возможно, и то — в достаточно большом.
В сговоре будущие, если он пройдёт удачно, молодожёны вообще участия не принимают. Кое-где, где традициям следуют особо ревностно, жених с невестой ждут вердикта сидя по домам, это если вообще знают о том, что их сейчас сговаривают. Это дело родителей молодых. В случае жениха отца, если такового нет или он по каким-то причинам недоступен, может заменить глава рода или любой старший женатый родственник. Я у меня и глава рода, и сам себе единственный родич, причём — женатый. Будь я холостым, то пришлось бы изгаляться с поиском того, кто мог бы за меня сказать, а так, пусть со скрипом, но — могу справиться сам. Во время сговора определяется не только то, будет ли свадьба, но и условия будущего брака: кто в чей род переходит, какое приданое и несколько других, как выражается дед, «технических моментов». Вообще, для простоты, сговор — камерное действо, происходящее между родителями или главами родов, если это разные люди. И ограничений на будущих супругов он налагает не слишком много. Сватовство же и помолвка — уже публичное действо, призванное показать обществу серьёзность намерений, призвать окружающих в свидетели. И придать молодым официальный статус. Вообще говоря, между сговором и сватовством могут пройти годы, а если сговаривают детей лет пяти — то и вовсе, до полутора десятков. Вообще, может быть сватовство без сговора, и может быть наоборот, но там уже имеется привкус скандала.
Интересно, будут ли Ульяну для соблюдения традиций выгонять в её комнату на время сговора, или нет? С другой стороны, если откажут, а я, честно говоря, склоняюсь именно к этому варианту — не может быть, чтобы у её родителей отсутствовали заранее и тщательно подобранные кандидаты — то смысл выгонять? Переговоров-то как таковых в этом случае не будет.