— Ну что, сговор можно считать состоявшимся? Точнее, начавшимся. С почином! — будущий, вполне вероятно, тесть отсалютовал мне рюмкой. Ладно, эту порцию варенья придётся в себя впихнуть.
Выпив, Неясытев закусил кусочком сыра и снова стал мяться, не зная, как начать разговор на интересующую его тему. А я, не имея представления о теме, не мог помочь. Наконец, он начал неуверенным голосом:
— Я всё понимаю — молодость, порывы, чувства. Широкие жесты перед лицом подруги. Но, помимо всего этого, требуется некая основа… Поймите меня правильно, у вас есть своё дело, и свои владения, но вы ещё студент, и…
— Вы хотите узнать, смогу ли я достойно содержать свою новую жену, вашу дочь?
— Ну, как бы — да. Согласитесь, это естественно для отца, и…
— Согласен, тема очень важная. Чтобы семейная лодка, так сказать, не разбилась о быт.
— Замечательно сказано! И за это, думаю, нужно выпить!
«Я так полагаю, он не за удачную фразу выпить хочет, а волнение глушит».
«Или просто глушит — не даром у него в кабинете бар пустой».
«Одно другому не мешает. К тому же, бар могла и жена опустошить — в профилактических целях».
Мой собеседник, к моему ужасу, потянулся было к наливке, но передумал, и со словами «пусть этот сироп дамы пьют» налил в рюмки из-под варенья обычной водки. Она окрасилась почему-то в странный сизый цвет, но вопреки всему запах и вкус оказались намного приятнее внешнего вида. Даже и Харитон Дорофеевич задумчиво протянул:
— А ничего так получилось, интересно… Надо будет поиграть с пропорциями. Ах, да. О доходах. У меня, не буду хвастаться, этот год получился удачным, а следующий обещает быть ещё интереснее, ведь меня всё же утвердили в новой должности. Годовой доход получился больше девятнадцати тысяч, девятнадцать двести, если точнее. Из них, несмотря на расходы по строительству нового мундира, удалось отложить в банк четыре тысячи. Приятно, знаете ли, иметь некий запас за плечами, да?
— Мой дед называл это «подушка безопасности» — мол, чтобы мягче падать было, если что.
— Ёмко и образно. Да, так вот, год был удачным…
В паузе трудно было не уловить приглашения поделиться в ответ своими достижениями.
— У меня год тоже неплохой получился. Правда, расходов было много — строительство портала, с фортами и всем прочим, строительство посёлка под Талькой. Там ещё и две дороги, километров двадцать пять, каменный мост через речку, дамба через болото больше километра — очень дорогое, скажу вам, удовольствие. Посёлок ещё, с производствами, автомобили. Дружина — это вообще сплошное разорение, даже минимально необходимая для охраны портала и прочих обязательных нужд. Но в целом, несмотря ни на что, всё равно в плюс вышел. Тут, конечно, скандинавские вояжи помогли сильно.
— Как же, помню тот «кошелёчек», ага!
— Не напоминайте, мне Маша этот пример моей рассеянности ещё не один год будет приводить при каждом удобном случае!
— Знаете, я бы тоже не удержался на её месте!
Я только вздохнул.
— Если бы не норвежская и шведская экспедиции, тоже в плюс вышел бы, но едва-едва. Там у них, на севере, народ живёт очень небогато, мягко говоря, а откровенно — бедно живут, в подавляющем большинстве. Но при этом спиртное стоит очень дорого, а качественное спиртное — и вовсе несуразно дорого, даже по нашим меркам. Мне эти два — я хотел сказать «грузовика», но в последний момент поправился — каравана принесли около ста шестидесяти пяти тысяч после уплаты скандинавских налогов.
— Ого! А тут я со своими девятнадцатью!
— Ну, из этого стоит вычесть наши налоги, на внешнеторговую деятельность в частности. Транспортные расходы, себестоимость, в конце концов, включая акцизы. Но, в целом, больше ста тридцати тысяч прибыли получилось.
На самом деле — ещё больше, но не стоит дразнить человека. Но, думаю, у меня это не очень получается — я имею в виду, не дразнить.
— В общем, год закончил с чистой прибылью чуть меньше ста семидесяти тысяч, если точнее — сто шестьдесят восемь триста, это то, что осело на счетах по итогам года. Плюс там ещё с прошлого года немного оставалось.
— Да уж. То есть, даже если вычесть то, что вы подарили девушкам…
— Во-первых, я им не дарил, они заработали, это их доля. Во-вторых, я их деньги в расчётах не учитывал. Сто шестьдесят восемь — это без Машиных восьмидесяти и тем более — без Ульяниных сорока.
Последнюю фразу услышала и удачно вошедшая в комнату Алевтина Ивановна, которая не сразу поняла, о чём именно идёт речь, но «Ульянины сорок» подсказали ей правильный ответ. Улина мама весьма удивилась, даже лицо не удержала. Тем временем Неясытев, не спрашивая и не комментируя свои действия, налил себе рюмку водки и выпил, не закусывая.