— Есть студенты, уровень знаний и навыков которых я оценил в ходе семестра. Сейчас я зачитаю список, кто согласен с оценкой — может сразу подойти с зачётной книжкой. Если кто-то претендует на большее — жду завтра на экзамене.
Далее был зачитан список из десятка «удавов», четырёх «хорошистов» и одного «отличника». Среди «хорошистов» я с некоторым удивлением услышал и свою фамилию. Надо сказать, что почти все названные, кроме меня и ещё одной девушки из первой группы, радостно воспользовались возможностью. После простановки оценок профессор сверился с табелем и спросил:
— А госпожа Ласкина и господин Рысюхин, надо полагать, не согласны с моей оценкой претендуют на отличное знание предмета?
— Конечно! — это Ласкина. Ну, хоть не перебила, хотя всё равно — дура, так вот в лоб ляпнуть.
— Нет, просто не могу упустить шанс испытать себя, — это уже я успеваю вклиниться между репликой сокурсницы и реакцией профессора.
— Забавно. Ладно, завтра увидим, кто чего на самом деле стоит.
На этом консультация закончилась. Я ещё успел сходить в столовую не то на поздний полдник, не то на ранний ужин, а по сути — первый раз за день, когда удалось нормально поесть. Денег с меня, кстати сказать, не взяли, распоряжение ректора уже действует. Мелочь, а приятно. Причём поймал себя на мысли, что если в августе напряжённо высчитывал, во что мне обойдётся проживание и питание в академии и как я смогу себе это позволить, то сейчас освобождение от платежей действительно проходит по категории «приятная мелочь». На фоне этих размышлений не забыл зайти в кафе и купить тортик к чаю, причём по совету продавщицы, женщины примерно в возрасте коменданта и сходной комплекции, взял творожный, как «низкокалорийный».
Около получаса занял мой краткий пересказ бабушкиной активности за чаем с тортиком и пока, по глазам Петровны, она не понимала мою позицию и, похоже, списывала недовольство не то на подростковый бунт, не то на ещё что.
«Конечно, ты же главного не сказал. Про бабушкину фамилию».
«Точно, блин!»
— Понимаете, пока вроде бы её действия выглядят нормально, не считая странного выбора кандидатов, но есть пара нюансов, которые меняют всё. Во-первых, она не Рысюхина.
— В каком смысле?
— В прямом. Когда её отдавали замуж за деда, условием главы её рода было, что она не будет менять фамилию и Хранителя. То есть она, формально, член другого рода, с которым мы никак и никогда больше не роднились. При этом она действовала без моего ведома, как главы рода Рысюхиных, — я как бы невзначай продемонстрировал своё перстень с характерными признаками. — Понимаете, как это выглядит со стороны, с точки зрения межродовых отношений⁈
Судя по ошарашенному виду Петровны, которая всю жизнь «варится» в настоящем котле кипящих и бурящих сложносочинённых родовых связей и интересов — она понимала, и даже лучше, чем я.
— Да, это многое меняет…
— Вот именно. Я просто не могу, не имею права принять эти договорённости, даже если бы там были идеальные со всех точек зрения варианты. Вы согласны?
— Пожалуй, да. Нет, если там идеал, то можно обыграть, конечно.
— Можно, только там до идеала — как до Китайской границы на козе верхом. Первые кандидаты, ещё толком не познакомившись, уже начали дом осматривать по-хозяйски и делать намёки, что пока я учусь в Могилёве — неплохо бы «для удобства управления» переписать имущество в Смолевичском районе на их доченьку.
Надежда Петровна подавилась чаем. Да, каюсь, немного приукрасил картину, но только немного.
— И это второй нюанс, что все варианты — ни уму, ни сердцу. Ни роду, ни делу — абсолютно бесполезные с точки зрения усиления рода или укрепления его положения. Единственное достоинство — что у всех репутация «плодовитых», больше вообще ничего нет достойного упоминания.
— Это в твоей ситуации тоже немаловажно.
— Согласен, но не настолько, чтобы игнорировать всё остальное! А третий нюанс — я сам нашёл себе невесту, и она, по моим представлениям, близка к идеалу.
[1] Гаф, или гафф — от французского gaffe (оплошность, бестактность), первоначально употреблялось в женском роде, затем, потеряв вторую «ф» — в мужском. Означало абсолютно неприемлемый поступок, грубость, непростительную и оскорбительную выходку. Во флоте использовалось в значении «неуместно грубая и пошлая шутка».
Глава 12
— Даже так⁈ И когда только успел? Хотя, ты же постоянно в город и обратно мотаешься. И что, можешь мне рассказать про свой идеал?
— Конечно! Девушка из хорошей семьи — отец в неполные сорок пять имеет чин, примерно равный полковничьему и к сорока восьми имеет все шансы дослужиться до генерала просто по выслуге, с шестого класса перейти в пятый. Причём у него вот-вот очередное поощрение будет, которое может ещё ускорить процесс.
Петровна кивнула задумчиво, принимая аргумент. Семья и происхождение невесты — это очень важный аспект, бесспорно.
— Сама она — маг с потенциалом около трёх с половиной, мы с ней, если всё удачно сложится, в нашем роду будем самыми сильными за всю его историю. Причём тотемы у нас родственные, при переходе потери сил быть не должно. Можно значительно усилить род.
Снова задумчивый кивок. Сила рода и сила магии в роду вещь важная. Конечно, официально считается, что дар зависит в основном от воли бога — Хранителя рода, но люди давно заметили, что и наследственность играет свою роль. Да и пробудившиеся простолюдины, многие из которых вообще не посвящены никакому богу, даже в качестве слуг, не вписываются в эту концепцию без сильных натяжек.
— Учится она на композитора, заканчивает учёбу в следующем году. У нас уже есть опыт совместной работы над оркестровкой и аранжировкой песен. Уже за прошлый год чистый доход от продажи песен у меня сопоставим с доходами от семейного дела. Пусть я сейчас работаю над расширением производства фактически вдвое по объёму и как бы не строе по ассортименту, мы с ней вдвоём можем заработать достаточно, чтобы удержать род на плаву даже при самом неудачном раскладе. Да, я понимаю, что песню мало написать и записать — её надо ещё продать, но и над этим я работаю.
Опять молчаливое согласие от коменданта. Ещё один источник дохода — это тоже играет на укрепление рода, почти как получить прибыльный заводик в приданое.
— Далее, что касается «плодовитости», — я не удержался и кривая ухмылка ненадолго, но вылезла на лицо. — Она старшая из трёх сестёр, плюс есть старший брат. Мама её — из семьи с пятью детьми. То есть, с этим всё вроде как тоже нормально. Ну, и последнее, по порядку, но не по значимости. Она мне нравится. Очень сильно нравится — и внешне, и по характеру, и вообще есть чувство, что она моя, всегда ею была, но я этого просто не знал.
Надежда Петровна помолчала с минуту, а потом неожиданно спросила:
— А бабушка твоя это всё знает?
— Отчасти. Я ей сказал вкратце, уже после знакомства с её кандидатурами.
— А, собственно, почему⁈ Ты не думаешь, что узнав всё это — она вела бы себя иначе?
— Да просто не успел сказать! Я с родителями познакомился в тот день, когда уезжал на праздники, тогда же узнал, что по крайней мере категорического неприятия не вызываю. А окончательно убедился в том, что они не против меня — только сегодня, когда её отец меня не только «зятьком» обозвал, но и дал несколько полезных советов, которые уже пригодились. В отношении того, что тут у нас в академии происходит, чего мне в связи с этим ждать и как себя вести.
— Плохо. Очень плохо, что ты не сказал её ничего, пусть и по телефону после знакомства с родителями своей невесты.
— Да кто же знал, что она там всё настолько накрутила⁈ У нас ещё траур официальный до мая, по идее ни о каком официальном сватовстве до этого и речи идти не должно! Так, максимум — общие рассуждения на тему «как дети растут, скоро женить пора». Я и думал, что отметим Новый год и поговорим обстоятельно, что и как по весне делать будем. А она уже чуть ли не договора брачные подписала! Как будто ей горит что-то!