Тим улыбнулся:
— Чтобы никто не догадался. Операция уже запущена. В течении определенного времени Британия начнет получать через третьи руки сведения о том, что многие члены нашего правительства и представители военных готовы отказаться от сопротивления, ясли на нас нападут. К слову, в этой операции вам тоже уготована своя роль. Питер введет вас в курс. Это, в основном, выступления, где ваша тональность будет далека от решительной.
— Я и сейчас не настроен решительно! — язвительно бросил Смит. — Но хорошо, мы об этом еще поговорим. Чем ты займешься?
Тимофей сделал глоток виски.
— Я сегодня же вечером вылетаю в Мозамбик, чтобы согласовать совместные действия, а оттуда сразу в ЮАР.
— ЮАР? — тесть внимательно посмотрел на Тима. — Мне докладывали, что… — он замолчал.
— Все будет хорошо, — Тимофей кратко изложил историю с Эшелем Руди. — Думаю, мне удастся договориться с Хендриком ван ден Бергом. Он редкостный козел, но Британия для него тоже как красная тряпка для быка. Но мне понадобится ваша помощь.
После недолгого раздумья Смит кивнул.
— Как ты там говорил? Русская пословица?
— Снявши голову, по волосам не плачут. И семь бед — один ответ.
Премьер-министр Родезии коротко хохотнул.
— Твоя наглость может сработать. Я сделаю все что надо. И да, поговори со своей женой. Она как с катушек слетела. Живот уже заметен, а Сара продолжает летать. Пусть хоть домой к матери заедет.
— Поговорю.
От тестя Тим отправился на работу, где обсудил со своим начальником плановые мероприятия. Операция требовала повышенных мер секретности и дезинформации. К счастью, пока удавалось находить общий язык со всеми. А уже вечером, заехав домой, рванул прямо на аэродром.
Где возле самолета встретил свою жену.
Сара похорошела, беременность очень шла ей к лицу. Она стала выглядеть взрослее, а красота стала зрелой, наполненной сексуальностью. У Тимофея даже сердце екнуло, захотелось плюнуть на все и запереться на неделю с женой дома.
Впрочем, по своему внутреннему содержанию, дочь премьер-министра так и осталась пацанкой.
— Медведь!!! — счастливо заверещала она и прыгнула на шею Тиму. — Как же я соскучилась!
— Кошка… — Тимофей зарылся носом в ее волосы. — Моя кошка!
Неожиданно Сара больно куснула его за ухо и зло зашептала:
— Может, хватит бегать от меня по миру?
— Ай…
— Это тебе за измены!!!
— Какие измены… — возмутился Тим.
— Такие измены! — отрезала Сара. — Я тебя насквозь вижу. Лезь в самолет.
— А ты что тут делаешь? Где пилот?
— Я пилот! Не забыл, я инспектор ВВС Родезии. Лезь, говорю. Со мной полетишь.
Тим обреченно вздохнул.
Затарахтел двигатель, Дорнье коротко прокатился по взлетной полосе и круто взмыл в воздух.
После того, как самолет набрал высоту и встал на курс, Сара бросила штурвал и перебралась в пассажирскую кабину.
— Какого черта? — завопил Тим. — Жить надоело? Угробить нас хочешь?
— Автопилот, — коротко пояснила жена и впилась Тиму в губы поцелуем. — Шевелись, Медведь!
В общем, полет оказался весьма экстремальным, но приятным. К счастью, каким-то чудом, долететь удалось благополучно.
В Мозамбике Тимофея встретил лично Фернан де Мелу и сразу кинулся с объятьями:
— Медведь! У нас тут такое, такое! У нас, наконец, есть своя независимая страна! И я знаю, это в том числе и твоя заслуга…
Тим покосился на Сару и шепнул:
— Это моя жена, Сара Бергер! Прояви уважение Бычара, черт бы тебя побрал.
— Ты счастливчик, Медведь! — восхищенно зашипел лейтенант и немедленно бухнулся на колено перед Сарой. — Донна Бергер, я восхищен! Но почему этому русскому всегда достается все самое лучшее? Разрешите представиться, лейтенант Фернан де Мелу!!! Вы моя личная гостья, донна Бергер, прошу в машину…
Сара приняла восхищение португальца благосклонно и уже через пару минут машина покатила в резиденцию дона Шамполимо.
— Народ на нашей стороне! — всю дорогу трещал Фернан. — Они до сих пор празднуют, все, белые и черные. И ФРЕЛИМО практически прекратило свою деятельность и даже согласилось на переговоры. Сейчас торгуются о квотах на выборах. И стоило столько времени убивать друг друга? Но не все прошло гладко, несколько военных частей взбунтовались, но мы же не зря свою лепешку едим? Подавили! Тюрьмы переполнены…
Тим молчал, потому что прекрасно понимал — крови в будущем прольется еще немало. Ни один переворот и революция никогда сразу не давали народу благоденствия.