Однако ободриты и лютичи находились в противостоянии и вели друг с другом бесконечные войны, «из-за давней вражды», как отмечают франкские хроники. Не в этом ли кроется разгадка древней летописи, повествующей сначала о приходе варягов и наложении дани «по беле и веверице» на чудь, словен, мерю, весь и кривичей (859 г.), затем об изгнании варягов (862 г.), и тут же о призвании на княжение Рюрика с братьями.
Воюя против соседей, лютичи вступали в союз с данами и саксами, а ободриты были союзниками франков. Посему неудивительно, если те же лютичи или руги, на долю которых приходилась третья часть всей воинской добычи, ходили за данью к словенам на Новгородчину. «Русы нападают на славян, — свидетельствует Ибн-Русте, — подъезжают к ним на кораблях, высаживаются, забирают в плен…». Гардизи сообщал о русах следующее: «Всегда сто-двести из них ходят к славянам и насильно берут с них на свое содержание, пока там находятся… Много людей из славян… служат им, пока не избавляются от зависимости».
Так что иные из варягов не брезговали сходить за данью к своим родичам. Поэтому новгородские посланники и обратились за помощью к князю Рюрику, происходившему из ободритов, тех варягов-руси, кто мог судить «по Ряду и по Праву» и дать достойный отпор прочим охотникам за данью.
Не менее загадочной фигурой является и киевский князь Аскольд, полемика о котором начинается с его имени (от скандинавского Haskuldr до племенного самоназвания поднепровских жителей «сколотов»), продолжается вопросом «тандемного» правления с киевским князем Диром и заканчивается смертью от руки Олега Вещего за самозванство («не князья вы, и не княжьего рода»).
Кстати, арабский географ аль-Масуди (сер. X века) знает только одного князя: «Первый из славянских царей есть царь Дира, он имеет обширные города и многие обитаемые страны, мусульманские купцы прибывают в его землю с различного рода товарами».
Интереснейшие сведения о том, как Аскольд стал киевским князем, приводятся в «Велесовой книге» (ВК), источнике, не признаваемом большинством современных учёных. Однако, на наш взгляд, данная версия имеет право быть, поскольку объясняет многие несостыковки и откровенные «переписки» в других летописях.
О приходе Аскольда в Киев в ВК говорится следующее: «Вот Аскольд с варягами идёт к нам, и этот Аскольд есть враг наш. Он говорит, что идёт защищать нас и лжёт, поскольку он такой же враг, как и греки. Этот Аскольд есть варяг, вооружившийся для охраны эллинских купцов, которые приходят к Непре-реке. И этот Аскольд пришёл к нам с кнудием (возможно, от сохранившегося в голл. и нем. Knecht — „наёмник“) через двести лет после Алдореха и захотел править нами. А Дирос эллинский сказал подчиниться ему, поскольку он прежде него сел на престол (киевский). И тогда Аскольд убил Дироса, и сам занял место то. И также он враг наш, и не хотим его, как врага. Старые предания рассказывают, что приходил на Русь иной Аскольд и что было три Аскольда-варяга. И те варяги приносят жертвы по-своему. И не наши они, а чужие князья; и даже не князья, а простые воины, что силой захватывают над нами власть. И вот Рюрик идёт… Был в своё время Дирос, и был тот греколанец, и он исчез. Пришли на нас Аскольд и Рюрик, и я молю Богов избавить Русь от этого зла» (ВК, дощ. 29).
То есть налицо первое несоответствие с ПВЛ, по которой Олег убивает обоих киевских князей — Аскольда и Дира — в 882 г.
По свидетельству ПВЛ, в 866 г. «ходили Аскольд и Дир на греков… перебили много христиан и обступили Царьград двумястами кораблей». Но в результате молитв и вынесения риз Пресвятой Богородицы свершилось чудо: поднялась буря, разметала и разбила корабли русов, и мало кто воротился домой.
Согласно ВК Аскольд ходил на греков один. «Аскольд посадил своих воев в лодии и пошёл грабить других. Сказал, что идёт на греков, чтобы уничтожить их города и принести жертвы богам в земле их» (ВК, дощ. 8/27). Дир не называется в качестве организатора похода, мало того, ВК говорит, что «Дирос был греколанец» и «Дирос еллинский», то есть византиец. Уж каким образом византиец оказался на киевском престоле, ВК умалчивает, но он действительно не стал бы ходить против своих!
Пользуясь неудачным походом, византийский двор предпринял все средства влияния на Аскольда и его окружение, дабы они приняли крещение. Им было показано не сгорающее в огне Святое Евангелие, описано «чудо» с ризами Богородицы, и прочие «средства идеологического воздействия», в которых Византия была столь искусна. «Аскольд — тёмный воин, а нынче греками „просвещён“, что нет никаких русов, а только варвары» (ВК, дощ. 6-Е).
Греки настолько успешно «просветили» Аскольда, что он, вернувшись на Русь, стал активно бороться с «варварами». Первым делом убил Дира и стал насильно крестить русов. «Аскольд убил Дироса, и сам занял место то» (ВК, дощ. 29). «Аскольд силой разгромил князя нашего и победил его. Аскольд после Дира уселся, как непрошеный князь, и стал править нами» (ВК, дощ. 6-Е).
В «Окружном послании» константинопольского патриарха Фотия восточным патриаршим престолам, посвященном созыву Собора в Константинополе (867 г.), упомянуто, что в результате этого похода произошло крещение Аскольда, его бояр и дружинников епископом, посланным патриархом Фотием, называемое первым крещением Руси (Аскольдовым или Фотиевым). Предполагается, что христианским именем Аскольда было имя Николай (Никола).
Факт убийства Аскольдом Дира не приводит ни одна из последующих славянских летописей. Да это и немудрено, ведь большинство летописцев были монахами или просто христианами, и рассказать, что первым поступком новокрещёного Аскольда было убийство, — значит поставить под сомнение само влияние таинства крещения на человека. Христианин просто не мог совершить подобного деяния! Поэтому летописцы и замалчивают сей факт, перенеся убийство Дира вместе с Аскольдом во времена Олега Вещего, пришедшего в Киев лишь в 882 г. Но тот был язычником, и потому на него можно «навесить» убийство не одного Аскольда, но и Дироса.
Есть смелые предположения Б.А. Рыбакова о наличии в Древней Руси «Аскольдова летописания», сведения из которого и дошли до нас в составе Никоновской и Иоакимовской летописей. В них содержатся уникальные сведения о событиях 870-х гг.: бегство части новгородской знати от Рюрика к Аскольду в ходе борьбы за власть в Новгороде, гибель сына Аскольда в борьбе с болгарами в 872 г., походы Аскольда на полочан в 872 г., кривичей (где Рюрик посадил своих наместников) и печенегов в 875 г. А поход руси на Царьград (860), отнесённый «Повестью временных лет» к 866 г., датирован 874–875 гг.
Многие из этих, вероятно неоднозначных, фактов мы позволили себе использовать в данной книге, о чём и извещаем читателей, дабы они не упрекнули нас в голословности и надуманности.
Тем не менее просим учесть, что данный роман — не документальное историческое исследование, а художественное произведение, ставящее целью показать общую картину становления Новгородской Руси и её взаимоотношений прежде всего с Балтийской и Киевской Русью в середине — конце IX века н. э.
С глубоким уважением Юлия и Валентин Гнатюк
Пролог
Болотный меч
Ночь, ветреная и сырая, разразилась невиданной грозой. Вместе с небесными потоками к земле время от времени неслись раскалённые добела Перуновы стрелы. Одни, полыхнув в полнеба, гасли, утратив огненную силу, другие вонзались в земную твердь, отдавая ей свою небесную мощь. Вокруг так грохотало, блистало и щедро лило, что, кажется, всё живое от страха схоронилось в своих норах, дуплах, пещерах.
Но вот на взгорке у края болота послышались движение и чей-то говор. Кто из смертных живых существ осмелился выйти прямо под грозные огненные стрелы могучего бога?
Ватага рудокопов на берегу вовсе не замирала от благоговейного страха, но, напротив, радостно и возбуждённо обменивалась возгласами, будто заряжаясь грохочущей мощью неба. Хлёсткие струи дождя с шумом ударяли в плащи из рыбьей кожи, но люди зорко следили, куда угодят те божьи стрелы, что достигали заливаемого потоками тёмного лика земли.