«Обобщенным характером описания обусловлено то, что даже в составе одной традиции известий об "острове русов" можно обнаружить противоречивую информацию. Так, автор" Худуд ал-'алам", приводящий во многом сходные с Ибн Русте и Гардизи данные об "острове русов", тем не менее термином "остров" не пользуется, но пишет о "стране русов"… Последняя характеризуется им как "большая" страна, в то время как Ибн Русте (и более поздние авторы — Гардизи и ал-Марвази) сообщают о довольно скромных размерах "острова", простиравшегося, по их словам, на три дня пути в длину и ширину…, а автор "Муджмал ат-таварих" весьма неопределенно говорит, что "остров не большой и не маленький"…» (Коновалова 2001: 188).
Практически во всех сообщениях информация об «острове русов» идет перед информацией о «стране русов» и ее расположении, об обычаях русов, нападающих на славян и берущих их в плен и кормящихся с их пашен. Создается впечатление, что у мусульманских авторов информация об «острове русов», стоит отдельно от информации о «стране русов», той, в которой они живут во время, близкое к времени первоначальной записи этого рассказа.
Интересно в этом плане приведенное Новосельцевым сообщение Ийаса Ал-Ханафи, в котором информация об острове русов четко отделена от информации о стране русов (Новосельцев 1965: 401). При этом Новосельцев отмечает, что мусульманские авторы, видимо, понимали противоречие между сообщением об «острове русов» и «стране русов».
«Страна русов почти во всех вариантах (кроме "Худуд" и второго рассказа Ибн Ийаса) помещается на острове. В самой ранней редакции (Ибн Русте и Мутаххара ал-Мукаддаси) остров этот окружен озером. В последующих вариантах вместо озера появляется море. Ал-Марвази, очевидно имевший и морской и озерный варианты, запутался в определении истины и дал оба варианта. Интересно, что автор "Худуд" усомнился в островном расположении страны русов. Объяснить это можно лишь тем, что, пытаясь примирить данный материал с другим, более поздним, взятым из трудов географов школы ал-Балхи, ал-Истахри, Ибн Хаукаля и, вероятно, из других источников, автор "Худуд" вступил бы в вопиющее противоречие, помещая огромное современное ему Древнерусское государство на острове размером в три дня пути. Поэтому он отбросил островные координаты страны русов, но кратко изложил остальное содержание источника. В то же время все редакции характеризуют страну русов как болотистую местность, покрытую большими лесами» (Новосельцев 1965: 402).
Интересно, что и «остров русов», и «страну русов» мусульманские писатели изображают как болотистую, лесистую местность. Если для северо-запада Восточной Европы такое описание вполне естественно, то для Западной Европы наиболее подходящий болотистый ландшафт с торфяными болотами-«маршами» мы найдем на территории Нидерландов, изобилующей островами у побережья (Асланов 2001: 59–60).
Например, в сообщении Ибн Русте информация об острове русов размером в три дня пути противоречит сообщению о том, что «у русов много городов и живут они привольно».
Как отмечает И. Г. Коновалова:
«… первоначальное представление о русах как "островном" народе вряд ли покажется сильно преувеличенным. Характерно, однако, что по мере накопления информации о русах в мусульманских странах термин "остров" совершенно перестает употребляться восточными авторами при характеристике Руси» (Коновалова 2001: 189).
При локализации родины руси IX в. в Скандинавии или Восточной Европе возникает еще одно противоречие. Мусульманские источники постоянно связывают Русь с Испанией. Они сообщают о набегах руси или о торговых поездках русов в Ал-Андалус. И действительно, в период с 844 по 971 гг. норманны совершали набеги как на христианскую Астурию, так и на мусульманскую Андалусию. Обзор проблематики, связанной с деятельностью норманнов в Испании, приведен в статье X. Луке. К сожалению, в ней не нашла отражения проблематика, касающаяся отождествления русов с «маджусами»-норманнами (Luque 1998).
Дело в том, что ал-Я'куби сообщил о нападении на Испанию маджусов, «называемых ар-Рус». А. Я. Гаркави считал это сообщение ал-Я'куби поздней вставкой (Гаркави 1870). Ему достаточно убедительно возражал акад. А. А. Куник, который показал, что расшифровка неясных для читателя названий народов встречается у ал-Я'куби не в одном месте и поэтому не может быть вставкой (Куник 1903: 164–165). А вот что по этому поводу писал В. Ф. Минорский:
«Историк IX в. ал-Я'куби в своем географическом труде сообщает о нападении на Севилью в 229/844 г. "кораблей (народа) ал-Маджус, который называется ал-Рус"… Надо заметить, что ал-Я'куби сам бывал на крайнем западе мусульманского мира (Магриб) и был одним из наиболее внимательных и дотошных арабских писателей, как показывает его "История". Одним подозрением нельзя удалить слов, стоящих в рукописи» (Минорский 1964: 24).