Наши тела соединились, словно две половинки раковин у моллюска, плотно, крепко, грудь к груди, чтобы сохранить между нами что-то новое, щемящее, светлое, рвущееся на волю, выталкиваемое сердцами, бьющимися в унисон в этот чудесный и неповторимый миг.
— Хочу, чтобы ты не путала «свободные отношения» с «серьёзными намерениями»! Чтобы ты никогда и ни при каких обстоятельствах больше не сбегала от меня! Хочу жить с тобой под одной крышей! Хочу любить и заботиться о тебе! Хочу, чтобы ты выносила мне мозг, затрахивая меня до смерти! И ещё много чего хочу! Не заговаривай мне зубы, Катерина, сейчас я хочу тебя…
Струи воды приятно покалывали чувствительную кожу, по которой медленно скользили ладони Кирилла, размазывая ароматный гель для душа. Я повторяла за ним каждое движение, гладила широкие мужские плечи с играющими мышцами, легонько царапала их, опускалась вдоль позвоночника вниз, наслаждаясь упругостью его задницы. Затем мы принялись намыливать друг другу грудь и животы в перерывах между затяжными и сладкими поцелуями, жадно вдыхая воздух и выдыхая тихие стоны удовольствия. Ощущать его слегка шершавые ладони на своей груди было невыносимо приятно. В животе разгар весны с распускающимся бутонами цветов, и тысячу натянутых нервов играли блаженной дрожью в теле. Руки сами тянутся вниз, пальцы скользят по пресловутых кубиках к заветной цели, нащупав тонкую дорожку волос, опускаюсь по ней к основанию горячего эрегированного полового члена. Один миг и его мужское достоинство идеально ложится в мою маленькую ладонь. Кирилл прикусил мою нижнюю губу и глухо простонал, задевая большими пальцами ноющие соски. Я не знала от чего дрожу больше: то ли от предвкушения секса, то ли от мучительных ласк, что дарили его руки, то ли от желания трогать и наслаждаться твёрдостью пениса. Управлять мужчиной его же оружием высшая степень наслаждения. Наблюдать за реакцией Бестужева одно удовольствие. Сжимаю сильнее ладонь и скольжу по нему к горячей головке, ощущая под кожей каждую пульсирующую венку. Мои пальцы смыкаются лишь у края. Жар нежной плоти обжигает ладонь и я стону в унисон с Кириллом.
Его пальцы впились в мои плечи, голову закинул назад и замер, напрягая каждую проработанную мышцу по всему телу. То, как он с шумом втягивает в себя воздух в такие моменты, сжимая челюсти от напряжения, вынуждает меня снова и снова дразнить, ощупывать, лелеять своё и ничьё больше, потому что если он посмотрит им в другую сторону, я его попросту оторву, выкручу с корнем и на этом закончится нас взрывной роман!
— Ка-аатя…! — голос Кирилла отрезвил меня.
— Прости. я задумалась…
— О том, как открутить мне член? — с ноткой сарказма спрашивает у меня.
— О том, как я его с удовольствием откручу, если ты хоть раз дашь мне повод для этого!
— Ты сумасшедшая, любимая стерва, пора бы тебе преподнести урок…
Бес издал тихий стон нетерпения, прижал спиной к холодному кафелю и принялся меня наказывать за неосторожную ревность. Черт! Если бы он всегда так злился на меня, как сейчас, в эту секунду, я бы изводила ему мозг каждый день, находя тысячу причин, чтобы он хотел меня убить вот таким вот чудесным образом!
Мокрые от воды груди попали в плен его рта. Он, словно бешеный, накинулся на них, переплетая нежность и власть надо мной. Медленно облизывал тугие соски один за другим, жадно втягивал их, прикусывал до сладкой боли. Моё тело напряглось, вытянулось струной, словно сквозь него пропустили электрический разряд. Вырвалось громкое «Ещё!», разбавленное грудным стоном. Руки вцепились в густые волосы Кира, но тотчас же были пойманы в его ладони и заведены вверх, прижаты к стенке над головой. Попытки вырваться из плена бесполезны. Возбужденная до предела закрыла глаза, не выдержав его наглого взгляда. Он, довольный, любовался моей наготой, прожигая меня насквозь, при этом, одной рукой без особого труда удерживал запястья, а другой медленно и мучительно спускался по коже к изнывающему лону, где всё казалось настолько туго затянутым, что стояло ему прикоснутся и я бы взорвалась в пыль.
— Кто у нас вредная девочка? — хрипло спрашивает, прикусывая мочку уха.
— А-ах…Я… — почти взмолилась от переполняемых эмоций.
— Умница…Как мы будем её наказывать?
— Умницу?…Любить её и не болтать лишнего…
— Я не это имел ввиду! — его широкая улыбка вызвала во мне новую волну возбуждения, что лавировала на грани сумасшествия и обморока. Если он не закончит начатое, я его точно покалечу.
— Мне всё равно, что ты там имел ввиду. ах.. — острая пульсация внутри вынудила свести колени вместе и возмутиться. — Обещаю убить тебя после того, как закончишь начатое!
Мой босс ослабил хватку, а затем и вовсе отпустил мои затёкшие руки. Прислонившись губами к солнечному сплетению стал прокладывать горячую дорожку из поцелуев, спускаясь к моему животу, затем ещё ниже, к самой развилке, где давно от нетерпения скопилась горящая лава от желания. Я запустила пальцы в его мокрые волосы и постанывала от наслаждения. Кирилл развёл мои ноги и словно вихрь ворвался нежным ртом к набухшей плоти. Крик удовольствия снова разрезал шум воды и ночную тишину — настолько сильно я была возбуждена.
Он стоял передо мной на коленях, поглаживая ладонями бока и бёдра, затем большими пальцами раздвинул твёрдые складочки и медленно протянул между ними языком до самого клитора, после чего, втянул его ртом и аккуратно прикусил. Язык был настолько нежным и умелым, что я начала задыхаться и жадно ловить воздух ртом.
— А-ах!… — в голове стоял лишь шум и мысли путались от переизбытка ощущений.
Бешеный ритм выпрыгивающего сердца дошёл до пика, когда Кирилл в очередной раз захватил в плен губ и языка тугой чувствительный бугорок и я испытала оргазм, настолько яркий и мощный, что не заметила, как расцарапала до крови его плечи. Сумасшедшая пульсация внутри оголила нервы, тело содрогалось от прикосновений, становилось мягким и податливым.
Босс поднялся с колен, рывком приподнял меня за бёдра и выбрав удобное положение, бережно начал насаживать на свой распаленный пенис. Взаимный стон наслаждения прозвучал настолько эротично, что можно было считать его музыкой для нашего танца. Я крепко обхватила ногами его бёдра и обвила шею руками, собирая в пригоршни его пряди волос. Яростные и глубокие движения Кирилла наполняли моё тугое лоно, вызывая приятное трение и очередную жаркую волну. Он сдерживался из последних сил, намереваясь продлить удовольствие нам обоим. Толчок за толчком возносили меня выше неба, головка мужского стержня затрагивала глубоко внутри меня какую-то чувствительную точку, что заставляла моё тело дрожать в его руках, извиваться, гореть огнём и просить пощады. Резко. Жестко. Сильно. До боли сладко. В перемешку с жадными поцелуями, укусами и громкими стонами, словно голодные хищники, наслаждались любовью.
— Давай же, любимая, я больше не могу…Катюша…
И это его «Любимая», как мощный толчок, выбил из меня крик ошеломляющего удовольствия, разорвал на куски, заставляя сжиматься все мышцы в моём опустошённом и усталом теле. Наверное в этот миг я увидела седьмое небо. Кирилл сильнее сжал пальцы на моих бёдрах и сделав последние три глубоких толчка с грудным рыком и протяжным стоном, с шумным дыханием мощно излился в меня, взорвавшись бурным оргазмом.
Мы так и стояли молча, прижимаясь друг к другу и к стенке в душевой кабине некоторое время. Затем он прислонил свой лоб к моему и взглянул на меня с такой нежностью, на которую был способен по-настоящему влюблённый мужчина.
— Я люблю тебя, Катюша… — почти шепотом произнёс не отрывая своего взгляда от моих глаз.
— Я приму тебя с «прицепом» Бес, такого, какой ты есть, потому как меня угораздило влюбиться в тебя ещё тогда, когда ты назвал меня курицей в день столкновения. Как будто в мире больше не было мужчин.
— Ты лжёшь! — Кирилл тихо рассмеялся мне в лицо. — Любящая женщина не грохнет мужчину, на которого имеет планы, долбанным электрошокером! Ты сбежала с места преступления и бросила меня подыхать с дымящим членом в штанах!