– Ты не должен быть здесь. Не должен делать этого.
- Да. - Он воткнул топор в бревно и повернулся к ней лицом, стирая пот со лба. – Я обещал Даку присмотреть за тобой. Вот, что я делаю, ничего большего.
- Я могу позаботиться о себе! – Сара крикнула на него, сжав кулаки в рукавах свитера.
- Никогда не говорил, что не можешь. – Рив вытащил топор и поставил новое бревно. – Просто выполняю обещание, данное другу.
- Ну, это не нужно и смешно, - сказала Сара, прищурив глаза. – И не думай, что только потому, что ты пришел, мы будем… делать то, чем занимались вчера. Это не так. Никогда.
- Никогда? – Рив изогнул бровь и внимательно посмотрел на нее.
Сара почувствовала, как щеки заливает румянец. На самом деле, она прочитала церемонию разрушения проклятия в книге Арэйлии в ту же ночь, когда заказала чертополох, и обнаружила, что там требуется совсем немного прикосновений. Очевидно, ей и Риву придется вновь заняться этим, в какой-то степени, в последний раз. Не то чтобы она собиралась говорить ему об этом.
- Ну? – поднажал Рив, наклонившись вперед, чтобы заглянуть ей в глаза.
- Церемония снятия проклятья на самом деле подразумевает некий… физический контакт, - призналась Сара, хотя только что обещала этого не делать. – Но только потому, что это единственный способ заставить магию работать. Заклинание использует… сексуальный контакт как катализатор.
- Ммм… звучит интересно, - пробормотал Рив, потянувшись погладить ее по щеке.
Сара отпрянула.
- Ты не будешь так думать после окончания церемонии, – сухо сказала она. Повернувшись, девушка ушла прочь, не дожидаясь его ответа. Черт, она уже и забыла, каким упертым и раздражающим может быть Рив. Однажды вбив себе что-то в голову, он не может с этим расстаться. Конечно, такая целеустремленная преданность, вероятно, станет настоящим началом для романтических отношений, если бы они на самом деле в них состояли. Тот факт, что он отказывался верить, что его чувства к ней не настоящие, служил постоянным источником раздражения. А так же то, что он, казалось, думал, что она нуждается в «заботе».
Так, вздернув подбородок, Сара решила игнорировать его. Он может приходить сколько ему угодно, она же будет жить своей жизнью и даже не вспоминать о Риве.
Конечно, не думать о нем, когда он рядом, было легче сказать, чем сделать. Казалось, каждый день он находил какой-нибудь предлог, чтобы прийти к старому дому Арэйлии и сделать какую-нибудь работу. Он отремонтировал крышу, наколол достаточно дров для целой армии, сделал серыми заборные столбы и даже выкрасил дом. Сара едва помешала ему подстричь газон из ее сада трав. Дом стал выглядеть респектабельно, и не казался особняком с приведениями, что было плохо для бизнеса, но ей не удалось остановить его. Дело дошло до того, что она не могла даже выйти на улицу проверить почту и не увидеть его, обливающегося потом, освященного сиянием солнца поздней осени, как правило, в рубашке, не смотря на холодную погоду, занимающегося той или иной работой, пытающегося сделать ее жизнь проще и легче.
Иногда она приносила ему воду, сидр или пиво, но в основном игнорировала его. И не важно, что Сара наотрез отказалась пригласить его в дом, так как слишком хорошо знала, что произойдет. Наблюдая за мускулистым совершенным телом и вспоминая, каково ощущать эти руки и губы на своей коже. Она невероятно возбуждалась, что даже представляла каково лежать на промерзшей земле в середине ноября и заниматься любовью среди щепок от колки дров. Но если она пригласит Рива в дом… это будет другая история.
Однажды он прошел мимо нее в гостиную, всего в нескольких шагах от коридора и спальни, и Сара знала, если мужчина окажется вблизи ее кровати, она уступит. Черт, в крайнем случае, даже диван в гостиной подойдет. Или разноцветный ковер перед камином. Или любое подходящее место в доме. Поэтому, пусть девушка и ощущала себя виноватой, но никогда не предлагала войти и согреться, опасаясь, что потеряет свою решительность и это дойдет до пожара, вырывающегося из-под контроля.
Она ничего не могла поделать с тем, что должно произойти в ночь полнолуния, но Сара поклялась себе, что не будет терять голову или отдавать сердце человеку, который в действительности о ней не заботился. Рив никогда не относился к ней иначе, кроме как к надоедливой младшей сестре Дака, до того как они ушли в армию, и она была уверена, что когда все магические заклинания будут сняты их отношения станут прежними. И тогда девушка будет готова вернуться к своей жизни без него. Вот, что она сказала себе. И в тоже время, ночью ее кровать пустовала, а сердце весь день разрывалось от желания, это было чертовки ужасно, ведь так?