— Почему ты ни с кем не встречаешься?
— Кто сказал, что я не встречаюсь ни с кем?
— Ты никого не приводишь… ни о ком не рассказываешь.
Он фыркнул.
— Ты видела, как мама приветствует женщин, которых мы приводим домой? — в чем-то он был прав. Я слышала, какой прием Люка оказала Оливии. Она презирает эту женщину так же сильно, как и я. Но Оливию легко ненавидеть, а Люка на самом деле очень приятная женщина, когда узнаешь ее поближе.
Я махнула рукой, отметая его комментарий.
— Со мной она всегда мила.
Он рассмеялся.
— Потому что вы похожи. Вероятно, в ней живет страх перед соперницей-сучкой.
У меня отвисла челюсть.
— Что не так с членами вашей семьи, если вы говорите то, что думаете. Это так грубо.
Он перегнулся через подлокотник дивана и заговорщически подмигнул мне.
— Ты должна попробовать. Хотя, признаюсь, довольно захватывающе сидеть и наблюдать, как в твоем взгляде отражаются твои мысли, но ты не можешь озвучить ни одну из них.
Я не знала, что сказать. Сэт, заметив выражение моего лица, рассмеялся.
— Не переживай, Лия. Твои секреты в безопасности. Всем не обязательно знать, что под этой симпатичной копной волос скрывается мозг.
Я уставилась на него, вцепившись в ручки кресла. Я была зла… и невероятно возбуждена. Калеб всегда говорит ровно столько, чтобы очаровать своего собеседника и заставить его впоследствии гадать, что он имел в виду. Сэт же извергает правду, как «Старый Служака»: слишком много, слишком быстро, слишком напористо. (Примеч. Старый служака — один из самых знаменитых гейзеров на Земле. Он расположен в Йеллоустонском национальном парке в штате Вайоминг, США. Во время одного извержения гейзера выбрасывается от 14 000 до 32 000 л кипящей воды на высоту от 32 до 56 м продолжительностью от 1,5 до 5 минут. Это самый предсказуемый гейзер на планете, он извергается каждые 35—120 минут.) Неудивительно, что с ним мало кто разговаривает.
— Ты мудак, и тебе это прекрасно известно.
Он пожал плечами и отвернулся к телевизору.
— Мне говорили. Но я, по крайней мере, вижу тебя насквозь. Мой брат замечает лишь твои волосы.
Я встала, но его следующие слова заставили меня снова сесть.
— Я ждал, что ты вспомнишь, — сказал он.
— Вспомню что?
Он неотрывно смотрел мне в глаза, и я вздрогнула.
— Что мы с тобой переспали.
Если бы в руках у меня был бокал, я бы скорее всего выронила его. Я перевела взгляд на Калеба. К счастью, он был поглощен беседой.
— Что ты несешь? — зашипела я.
— Расслабься, — беззаботно ответил он. — Это было давно.
Я пыталась вспомнить его лицо. Я ведь должна была бы мгновенно его вспомнить, если бы мы переспали? Вероятно, нет. Я часто прыгала в койку к малознакомым мужчинам. Но если мы пере… почему он так долго тянул и не говорил мне?
— Ты издеваешься надо мной, — предположила я.
— Неа, — он так беззаботно помотал головой из стороны в сторону, что я задалась вопросом, говорим мы о сексе или о том, что он съел на ланч.
— Ты определенно приходила в мой номер в отеле. Это было на выходные после четвертого июля, шесть лет тому назад. Мы встретились в маленьком баре в Киз.
Я чуть не упала в обморок. Шесть лет назад, я действительно ездила в Киз с сестрой и несколькими друзьями. Мы собирались отпраздновать сразу день рождения и день независимости.
— Как это ты помнишь, а я нет?
— Настолько я помню, ты была очень пьяна.
О Боже. Я вспомнила, что познакомилась там с парнем в баре. Он танцевал со мной, а затем мы пошли в его отель на противоположной стороне улицы. Неужели ли это действительно был Сэт? Насколько это реально?
— Не…
— Говори моему брату, — закончил он за меня. — Ага, я понимаю, что ты не хочешь, чтобы он узнал. Я — могила, — он сделал вид, что закрывает рот на ключ и выбрасывает его.
Как такое возможно? Если Калеб узнает…
Он не узнает. Нам с Сэтом обоим есть что терять. Я кивнула ему.
— Спасибо.
После того дня, я пыталась как можно реже общаться с Сэтом. Он искал меня, если мы оба оказывались на какой-то вечеринке. Это огорчало меня, но в тоже время я была польщена. У него всегда были наготове колкие замечания о моем цепком взгляде или неприличных мыслях. Иногда, он обращался ко мне, когда мы находились в одной компании: «Что ты думаешь об этом, Лия?» или «Я бы хотел услышать мысли Лии по этому поводу». И я была вынуждена отвечать. Он всегда отпускал неуместные замечания, пока никто не слышал. Иногда я так сильно краснела от того, что он говорил мне, что Калеб обеспокоенно смотрел на меня и спрашивал, все ли в порядке. Только Сэту удавалось заставить меня краснеть. Мне даже казалось, будто у нас какое-то тайное братство. И я часто гадала, прав ли он — видит ли Калеб настоящую меня — видит ли настоящую меня хоть кто-нибудь.