— Мы с мистером Таннером собираемся вступить в интимные отношения. Если для вас это проблема, скажите прямо сейчас.
Дело принимало все более странный оборот. Таннер, выпучив глаза, уставился на мужчин, которые смотрели на него так, словно оценивали.
— А что такое интим? — поинтересовался Ханратти, переводя взгляд с Фокс на Таннера.
— Ты взрослый человек и должен бы знать, — презрительно бросила Фокс.
— А-а, — протянул Ханратти, давая ей понять, что он ее дурачит. — Такого рода отношения. А что, если я скажу, что мне не нравится ваш план? Что вы тогда будете делать?
Таннер встал рядом с Фокс.
— Тогда я пошлю тебя к чертовой матери. Джубал Браун расхохотался:
— Это так и так случилось бы. — Он встал и потянулся. — Я пошел спать.
— Думаю, я сделаю то же самое. — Фокс подавила зевок. — Завтра предстоит длинный день.
Она посмотрела на Таннера. В свете костра черты ее лица смягчились, и он впервые заметил в ее глазах выражение робости и уязвимости. Его гнев растаял. Она поступила правильно. Мужчины все равно бы все узнали, так что не было смысла делать секрет из того, что станет очевидным.
Фокс откашлялась.
— Я чувствую, что должна что-то сказать, но не знаю что. — Смутившись, она снова пожала его руку. — Мы заключили сделку, и я очень довольна, что у нас с вами будут интимные отношения.
Он тоже не знал, что сказать, особенно в присутствии ухмыляющегося Ханратти и озабоченного Пича.
— Я тоже рад, — пробормотал он, чувствуя себя полным идиотом.
Последним от костра отошел Пич. Его черные глаза сверлили Таннера.
— Если вы ее обидите, — тихо произнес он, — я не успокоюсь до тех пор, пока вы за это не заплатите.
С этими словами Пич ушел, оставив Таннера одного.
Он только что сознался в том, что у него будет любовная связь с женщиной, которую он ни разу даже не поцеловал. Черт возьми, он даже не мог понять, как он вообще мог обсуждать эту тему, а потом дать свое согласие. Он поднял глаза к небу и улыбнулся. Фокс не была похожа ни на одну из знакомых ему женщин. Так почему он вообразил, что связь с ней будет обыкновенной?
Глава 10
Фокс повела свой отряд на юго-восток, через горы Уайт-Маунтинс, склоны которых так густо заросли соснами и можжевельником, что, не обладай она острым чувством направления, можно было легко сбиться с пути и они долго блуждали бы среди огромных кустов и высоких тенистых деревьев.
Ночи все еще были морозными, да и днем было холодновато, так что Фокс была рада, что на ней было ее теплое пончо. Но в воздухе уже пахло весной. Началось таяние снегов, ручьи, обмелевшие за зиму, наполнялись водой, которая неслась с гор с опасной скоростью.
Остановившись у потока, который меньше чем неделю назад был всего-навсего мелким ручейком, Фокс внимательно изучала, как бурлила и пенилась вода, грозившая затопить берега.
Возможно, они смогут переправиться на тот берег, если никто не совершит ошибки и им будет сопутствовать удача. Возможно. Но скорее всего они потеряют либо лошадь, либо мула. Если поток снесет мула, груженного деньгами, и мешки упадут в воду, вернуть золото будет невозможно. Если такое случится, Фокс никогда себе этого не простит.
— Свернем на юг и поищем более мелкий и спокойный участок ручья.
— Я думаю, мы сможем переправиться. — Таннер подъехал . и посмотрел на бурный поток. — Лошадь Ханратти может заартачиться, но в последнее время она, кажется, перестала бояться воды. Мы справимся.
— Здесь мы переправляться не будем! — отрезала Фокс. Таннер встретился с ней взглядом, и ее сердце сжалось.
Сейчас они начнут спорить и поругаются, так и не дойдя до поцелуев и интима. Что ж, так тому и быть. Она не собирается рисковать золотом: мул не сможет преодолеть такое большое расстояние по воде.
— Может быть, мне переехать первым?
— Воля ваша. Но я и остальные спустимся ниже по течению и найдем более безопасное место.
— Даже если я покажу, что и здесь безопасно? — В его голосе слышалось раздражение.
— Я не желаю рисковать животными или в лучшем случае провизией, которая наверняка намокнет только из-за того, что вы желаете доказать свою точку зрения. — Она объехала вокруг него. — Вы согласились, что решения буду принимать я. Очень жаль, что вы не держите свое слово. — Пусть подумает, решила она и сообщила остальным, что они едут на юг, чтобы найти менее опасную переправу.
Она ждала, что, обернувшись, увидит, как Таннер подъезжает к ручью, но он оказался рядом с ней.
— Вы правы, — мрачно признался он. — Решение должны были принимать вы.
— Вот это другое дело!
— Я держу свое слово.
— В какой-то момент мне показалось, что вы про это забыли
— Я все равно считаю, что мы могли бы переправиться здесь. Эти объезды отнимают много времени.
— Ах, объезды? За все время мы лишь в третий раз немного меняем маршрут, да и то из-за непредвиденных обстоятельств. К тому же мы не отклонились от графика.
Фокс пришпорила мустанга и помчалась вперед легким галопом. Она не помнила себя от ярости. Внутри у нее кипело. Они оба раздражены уже несколько дней. Это столкновение просто было последним в ряду более мелких стычек.
Она не могла поручиться за Таннера, но она вычислила причину своей раздражительности. Прошло уже несколько дней с тех пор, как они заключили сделку, а все еще ничего не происходило. Разочарование кого угодно могло сделать нервным.
Да, причины были. В этом ей пришлось сознаться. В сосновом лесу можно было передвигаться только гуськом, и поэтому не было возможности для шутливых перепалок, которые можно было бы считать ухаживанием. А ночью температура падала так низко, что даже мысль о том, чтобы раздеться догола, была малопривлекательной. Кататься по замерзшей земле в теплых шарфах и толстых куртках — какой же это интим? Не начинать же любовную связь в холоде и полностью одетыми!
Но эта отсрочка сводила ее с ума.
Всякий раз, когда она смотрела на Таннера, ее взгляд останавливался на его губах и она представляла себе, как он медленно проводит ими по ее шее и телу. Она не могла отвести взгляд от его обтянутых штанами бедер. А когда он смотрел на нее, сидя у костра, по ее телу пробегали мурашки. Господи! Если от одного его взгляда ее пронзает такой трепет, что же он с ней сделает, если у них когда-нибудь все же начнется любовная связь? Фокс решила, что еще никто так горячо не молил Бога послать теплую погоду, как это каждый вечер делала она. Но пока Бог ее не услышал.
— По-моему, здесь вполне можно было бы переправиться, — сказал подъехавший к ней Пич. Вопреки протесту Пича Фокс приказала Ханратти и Брауну вести мулов Пича. Сейчас они вели и ее связку.
— Не знаю. — Ручей казался менее глубоким, чем в верховьях, но все же белые барашки мелькали на гребне волн. А сломанная ветка пронеслась мимо них в мгновение ока.
— Может оказаться, что лучшего места нам не найти. Фокс подумала о том же самом. Идеальной переправы они, верно, не найдут.
— Как ты считаешь, какая здесь глубина? Фута три?
— Где-то меньше, где-то больше. Тот берег почти вровень с водой. Животным не придется карабкаться вверх, чтобы выбраться из воды.
Пич всегда умел найти что-то положительное в самой, казалось бы, безвыходной ситуации. Но он был прав. Фокс сделала глубокий вдох и кивнула:
— Решено.
Подъехавший Ханратти взглянул на воду и выругался. Его лошадь уже пятилась назад.
— Возможно, лучшего места нам не найти. Надо проверить, какая здесь глубина. Поэтому я сначала перееду одна, а потом вернусь.
Таннер нахмурился:
— Моя кобыла выше вашего мустанга, поэтому имеет смысл мне поехать первым на тот случай, если окажется глубже, чем мы предполагаем.
— Здесь решаю я, Таннер. Я рискую первой. Пич, позаботься о том, чтобы груз был распределен равномерно и крепко привязан. Браун, ты ему поможешь. А ты, Ханратти, подумай о том, как ты переведешь свою лошадь. — Посмотрев на Таннера, она вонзила шпоры в бока своего мустанга.