— А мне на это наплевать.
Он мысленно выругался. Сейчас не время — и не место — для такого разговора. Им следовало бы лежать голыми в большой кровати в комнате с зажженными свечами и бутылкой хорошего вина под рукой.
— Напрасно. Ты заслуживаешь лучшего. Зачем тебе жена, которую придется защищать? Кроме того, для человека, который идет на все то, что перенес ты, для того чтобы спасти своего отца, мнение отца должно быть важным. — Она дернула поводья.
Он молча посмотрел ей вслед. Впервые в жизни Таннер сделал предложение женщине стать его женой — хотя и каким-то косвенным образом, поддавшись неожиданному импульсу, — а она его отвергла. Черт возьми. А у него в голове все сложилось так хорошо! Земля… Фокс… Все то, что было ему нужно больше всего на свете.
Землю он может получить. А с Фокс придется поработать. Она изложила ему причины, по которым не вписывается в его мир, и он с этим согласился. Но сейчас решение было найдено. Он сможет вписаться в ее мир.
Им не обязательно жить в городе. Они могли бы жить в таком месте, как эта долина, где не будет общества, которое всегда готово осудить тех, кто не следует предписанному им образу жизни. Здесь она не почувствует себя изгоем и ей не придется приспосабливаться.
Что касается Таннера, он вовсе не считал жизнь в городе привлекательной. Как только он окончил свое образование, он сразу же променял город на горнорудные области Дикого Запада. Время от времени его вдруг одолевало желание прикоснуться к атрибутам цивилизации, и тогда он уезжал на несколько дней в ближайший город и ходил по музеям и галереям, читал газеты и посещал дорогие рестораны.
То же самое может происходить и здесь, думал он, окидывая взглядом долину. Если вдруг он соскучится по культуре, можно отправиться в Денвер. Каким же это будет удовольствием приобщить Фокс к живописи и музыке, накормить едой, которой она в жизни не пробовала, пожить с ней в роскошных апартаментах, баловать ее и покупать глупые безделушки, которые заставят ее смеяться.
Пришпорив кобылу, Таннер поскакал за остальными. Они уже начали спускаться в долину. Внизу он остановился, огляделся и удовлетворенно кивнул. Когда-нибудь здесь появятся дороги, будет проложена железная дорога, и сюда придет культура. Этому сокровищу недолго осталось быть неоткрытым. Здесь уже было несколько ферм. Потом появятся поселки, а потом и город. Будет приятно сыграть роль первооткрывателя этой долины.
— Красиво, не правда ли? — Рядом с ним оказался Пич.
— Человек мог бы прекрасно здесь жить.
— А что сказал бы по этому поводу ваш отец?
— Он был бы разочарован. — Но Таннер много чего передумал с тех пор, как руку ему пронзила стрела шошона. — Я прожил всю свою жизнь, стараясь оправдать ожидания отца, мистер Эрнандес. С меня хватит.
— А вы когда-нибудь обсуждали с отцом его ожидания? Таннер подождал, пока Пич откашляется, и сказал:
— Достаточно того, что отец пошел на жертвы ради моего образования, ради того, чтобы у меня было положение в обществе и обеспеченное будущее. Сомневаюсь, что в этом ряду найдется место поискам окаменелостей.
Пич не сразу ответил. Он смотрел на Фокс, которая ехала впереди вдоль берега реки, выбирая место для переправы.
— Я никогда не был отцом, мистер Таннер, но думаю, что кое-что об этом знаю. Отец хочет, чтобы его ребенок принимал разумные решения, и часто это означает, что он навязывает ребенку то, что хочет сам. А когда ребенок отвергает его советы, отец бывает разочарован и даже может гневаться. Но ведь главное… отец же хочет, чтобы его дитя было счастливым. Даже если он не согласен с тем, как пришло это счастье. В конце концов он отодвинет в сторону свои желания и мечты и пожелает своему ребенку счастья.
— По вашему мнению, я один из тех, кто не приносит счастья?
— Просто я беспокоюсь, мистер Таннер, в этом все дело. Даже если ваше общество примет Мисси с распростертыми объятиями — в чем я очень сильно сомневаюсь, — Мисси не будет счастлива, потому что не сможет проводить дни, бездельничая и наблюдая за тем, как служанки убирают дом, который она могла бы убрать сама. — Глаза Пича были печальными. — А если вы заставите ее отказаться от собственных целей и приехать сюда… Я знаю свою Мисси. Она не сможет быть счастливой, если будет знать, что вы разочаровали своего отца из-за нее.
— Вы только что сказали…
— Знаю. Что вашему отцу придется смириться с вашим выбором. И я верю, что так оно и будет. Но прежде чем это случится, пройдет много времени и будет сказано много горьких и неприятных слов, которых Мисси никогда не забудет. Она всегда будет винить себя за то, что встала между вами и вашим отцом. И это не сделает ее счастливой.
— Так как же мне решить эту проблему? — Таннер беспомощно развел руками.
Я не уверен, что вы сможете. — Пич покачал головой. — Я тоже все время над этим думаю, а теперь, когда я узнал о ваших намерениях, задумался еще больше. Ситуация слишком сложная.
Таннеру неожиданно пришла в голову абсурдная мысль сделать Фокс официальное предложение.
— Вы хороший человек, Пич Эрнандес.
— Вы тоже, мистер Таннер.
— Ведите сюда мулов, — услышали они крик Фокс. — Скоро начнет темнеть.
Таннер взглянул на Пича.
— Фокс призналась мне, что ей хотелось бы кое о чем мне рассказать, но она не может. Вы, случайно, не знаете, что она имела в виду, мистер Эрнандес?
— Возможно. — Пич прижал ко рту платок и подождал, когда пройдет приступ кашля. — Но Мисси должна сама вам все рассказать.
Таннер посмотрел ему вслед, недоумевая. Он ожидал, что ответом будет решительное «нет». Поэтому Таннеру не понравилось косвенное признание Пича, что у Фокс на самом деле есть серьезная проблема, которую она от него скрывает.
Он подъехал к реке, остановился возле Джубала, державшего связку мулов, и оба они стали наблюдать, как Фокс сначала переправилась через реку, а потом вернулась обратно.
— Река не такая глубокая, как кажется, и течение не очень сильное. — Сняв шляпу, она вытерла лоб и кивнула в сторону Джубала. — Он хочет остановиться здесь и поплавать.
— У нас еще три недели, — подсчитал Таннер. Солнце блестело на капельках пота у нее на шее, и Таннеру захотелось положить ее в высокую траву и слизать этот пот с ее кожи. Он отвернулся и сглотнул. — Этого времени достаточно?
— Мы останемся здесь ровно на столько, чтобы все могли искупаться. А потом сможем еще два часа ехать дальше. — К ним подошел Пич. Она улыбнулась и ласково спросила: — Как насчет приятного купания, старичок?
— Я не прочь смыть с себя пару фунтов пыли и грязи, Мисси.
— Ладно. Я переведу мулов на другую сторону, а потом сварю кофе.
Разгоряченная, потная, покрытая красной пылью Фокс думала только о переправе через реку. Таннер почувствовал приступ желания. Она была самой великолепной женщиной, которую он когда-либо знал. Она должна быть в его жизни, в его постели. Без нее он уже не мыслил своего будущего.
После того как они переправились, Фокс разожгла костер, поставила на огонь кофейник и, пустив животных пастись, села чистить ружье. Конечно, лучше было бы заняться чем-либо более сложным, чтобы перестать думать о том, что сказал Таннер. Или о том, что она ответила.
Боже милостивый. Если только она правильно поняла, Мэтью Таннер хочет на ней жениться. Это открытие оказалось для нее таким шоком, что она даже не помнила, как перевела животных через реку. Отказать ему, а потом уехать прочь… так трудно ей еще никогда не было. Она закрыла лицо руками.
Она была убеждена, что он искренно верит в то, что говорит. Возможно, это было даже правдой. Ему было наплевать на то, о чем будут шептаться за его спиной. Поэтому вначале он скорее всего не будет винить ее в отчуждении, которое неизбежно произойдет между ним и его отцом, если он женится на женщине, подобной ей. Но в конце концов до него дойдет. А как же иначе?