Странно, раньше Ясми всегда немного, но боялась новых людей. А этот ей нравился. Может, из-за веснушек?
- Да, моя дочь Ясмина.
Девочка чуть отступила от отца и присела перед гостем. Отец уже хотел пройти к одному из кресел, но гость снова заговорил.
- Господин Вентру, я понимаю, что моя просьба несколько странная, но не могли бы вы дать мне возможность переговорить с девочкой?
Отец замер на месте. Некоторое время он смотрел на странного гостя так, будто хотел его испепелить взглядом, но потом просто кивнул и вышел из залы. В столовой осталась только Ясмина, которая не знала куда деть руки. От странностей дня она позабыла все уроки наставницы. Ей очень хотелось переступить с ноги на ногу, но в тишине большой залы даже шорох юбок был слишком громким. И странный гость, который не спешил говорить, а только смотрел. Но, от этого его внимания не хотелось спрятаться. Оно вообще не мешало, хотя раньше Ясми всегда чувствовала чужое внимание.
- Вы мой жених? - спросила Ясми, когда пауза стала слишком длинной, а девочка все-таки вспомнила, что паузы в разговоре при приеме гостей «невежливы», как говорила наставница. Ее вопрос прозвучал так звонко, что девочка испугалась и покраснела.
Гость не рассмеялся и не разозлился. Он просто отвернулся, дошел до одного из кресел и легко перенес его к тому, на котором пил конру.
- Нет, я не ваш жених, юная Ясмина, я...эм-м... скорее друг семьи вашего будущего мужа.
- А-а-а... - протянула Ясми, чтобы хоть что-то сказать и замолчала.
Рыжик улыбнулся и жестом предложил сесть в кресло. Ясми осталась стоять.
- Ну что же вы? Неужели двое рыжих не найдут о чем побеседовать?
- Вы не такой, как я, - вздернула нос Ясмина. - У меня веснушек на лбу нет.
Гость Тирш рассмеялся, девочка тоже улыбнулась.
- Да, юная Ясми, вы правы.
Девочка прошла к креслу и удобно в нем устроилась. Гость пристроился в свое.
- А почему вы здесь, а жениха еще нет?
- Я прибыл раньше, но вы же составите мне компанию, пока мы ждем вашего будущего мужа?
Девочка серьезно кивнула. Наставница всегда говорила, что обязанность хорошо образованной женщины - поддерживать любую беседу.
- А какой он?
Гость сразу понял, что Ясмина имела в виду жениха.
- Умный, достойный сын Праха, - совершенно серьезно, без улыбки ответил Тирш.
Обычно взрослые говорили с ней, как говорила наставница «снисходительно». Это не нравилось и не могло нравиться, даже при том, что и она и ее друзья часто так же говорили со взрослыми. Но, это все равно не нравилось. Приходилось, конечно, терпеть, потому что детей никогда не слушают и не говорят с ними, как с равными. Но этот Фернар Тирш говорил с ней спокойно, как с равной, как со взрослой. Это чувствовалось. Девочка не могла бы точно сказать, как именно она это определила для себя. Возможно, потому что он не закатывал глаза, как наставница и не улыбался, отвечая ей, как отец или няня.
- А он правда... волк? - запнувшись, спросила Ясми.
- Правда, - кивнул гость, - но это не значит, что он как собака. Точнее, он не всегда похож на собаку. Его тебе точно не стоит бояться.
- А кого стоит?
- Любого, кроме него, - тут же отозвался гость.
- Это потому что меня продали? - тихо спросила девочка.
Когда она спросила об этом у отца, он ее выгнал из кабинета, а перед этим чуть не выпорол. Хорошо няня заступилась.
- А что ты, вообще, об этом знаешь? - он неопределенно повертел кистью, но Ясмина поняла, что он спрашивал про свадьбу.
- Слуги говорили, что меня продали волку. Они говорили «нелюдю». Но, когда я спросила, что это значит, у отца - он разозлился.
- Конечно, - кивнул мужчина. - Никому не понравится, если на такие события открыто указывают. Слишком уж все неоднозначно выглядит, тем более если об этом говорят так наивно и громко, как умеют только дети.
- Я не ребенок, - тут же надулась девочка.
- Я знаю, но для твоего отца ты - ребенок.
Ясмина посмотрела на Тирша.
- Так меня продали?
- Думаю, это можно так назвать.
- Как вещь?
- Да, как дорогую вещь, - спокойно ответил Тирш, отпивая глоток из чашки.
- Это потому что у меня еще нет дара? Тетя Санриана говорит, что я «пустой выродок». Меня поэтому решил отец продать, потому что я бесполезна?
Обычно, когда Ясмина об этом думала или говорила с другими детьми, то ей хотелось плакать. Это же жутко несправедливо, когда у тебя еще нет дара, и когда тебя считают «пустой». Пусть и не понятно, что это значит. Но, вот сейчас, когда на нее смотрел Тирш, плакать не хотелось. Совсем.
- А знаешь, возможно, что и поэтому, но тут много причин. Не только то, что ваши маги не могут увидеть твой дар.
- А он у меня есть? - вскинулась девочка, перестав рассматривать свои сцепленные на коленях пальцы.