-Чудной ты человек, - добродушно сказал Хобб, утирая глаза. – Ладно же, слушай. Не так давно преставился наш отец – Фаррад Орвильн, старый мошенник. Свет мало видывал таких проходимцев!.. Странный он был человек, и водилось за ним немало черных дел. Нас, сыновей, он недолюбливал и прогонял по очереди из дому, едва только ему казалось, что мы можем сами раздобыть себе пропитание. При нем оставались только девчонки, наши сестры. Вот в них он души не чаял, оберегал от чужих взглядов и не разрешал шагу за порог ступить. Между собой мы решили, что все свое богатство наш старик разделит девкам на приданое, а нам останется только зубами щелкать. Оттого-то мы с малых лет жили своим умом и своими силами – и пусть только кто-то посмеет сказать, что братья Орвильны не поймали удачу за хвост!.. А у старого хрыча ничего не вышло из этой затеи – сестры наши, одна за другой, умерли молодыми. Ни одной не успело сравняться восемнадцать лет – всех прикончила болезнь…
Тут мне показалось, что младшего брата, Доннема, эти слова заставили помрачнеть. «Хоть кто-то из вас, Орвильнов-младших, любил своих сестер», - подумала я, с неприязнью покосившись на Хобба-рассказчика.
-…Когда до нас дошла весть, что и Шилья отправилась на тот свет, - продолжал он, - мы решили навестить старого Фаррада, чтобы спросить, не желает ли он вспомнить, что у него имеются еще и сыновья. Но он на порог нас не пустил, на склоне лет вконец ума лишившись. Только и кричал в окно, что детей у него нет, и нас он знать не знает. Я тогда, помнится, крикнул в ответ, что еще похороню его, чтоб не тратиться на гроб, в одном из тех сундуков, которые стоят в подполе, набитые серебром и золотом. И как в воду глядел – через пару дней скряга сломал себе шею, свалившись с лестницы. Да вот только незадача – деньжат мы так и не нашли.
-Так может их и не было? – равнодушно предположил Хорвек.
-Ха! – вскричал Хобб. – Не знал ты нашего папашу! Четверть века тому назад в этих краях не было ростовщика, богаче его. У порога Орвильнов били поклоны знатные господа со всех концов южных земель. А затем его одолела душевная хворь и дело окончилось тем, что он прикупил дом на окраине города, а затем еще и старую водяную мельницу. Никто не видел, чтобы он туда ходил, но ночами многие видели огонь в окнах. Сестры молчали, точно в рот воды набрав, но мы-то знали, что старик промышляет нечистым делом. И богатство его от того только возрастало.
-Однако, оставить вам наследство он не пожелал, - заметил Хорвек, слушавший эту историю чуть внимательнее, чем обычно. – Почтенные братья Орвильны, вот что я вам скажу: продайте дом и мельницу, ежели на них найдутся покупатели, разделите выручку между собой и живите, как прежде. Волю мертвых нарушать не стоит.
-Воля! – еще громче вскричал Хобб и врезал кулаком по столу. – Знаем мы эту волю! Тартин, а ну-ка дай сюда эту бумаженцию!
Орвильн-средний вытащил откуда-то измятый свиток, который Хобб с заметной злостью развернул, не щадя бумаги.
-Вот его воля! – рявкнул он, тыча пальцем в буквы. – Там написано, что деньги мы получим только если кто-то из нас проведет ночь на мельнице! Поверенный отдал нам завещание, и сказал, что Фаррад написал его аккурат после смерти Шильи. Знал, бесова душа, что мы придем за наследством!
-Стало быть, ваш отец припрятал золото, - рассудительно ответил на это Хорвек. – И если предполагается, что после выполнения его условий, богатства эти нужно вам передать, то…
-Уж будьте покойны, поверенный – почтеннейший господин Новилль, - готов был и с душой расстаться, когда мы за него взялись, - мрачно хохотнул Хобб. – Однако о золотишке старого Фаррада ничего не сказал. Только плакал да повторял, что старик просто-напросто отдал ему это письмо, ничего не объясняя.
-Так кто же покажет вам, где спрятано золото, если поверенный ничего не знает? – не смолчала я, поддавшись невольному любопытству.
-Покойник и покажет, - пробурчал Хобб, вжимая голову в плечи и оглядываясь по сторонам. – Говорю же – Фаррад рехнулся под старость, и могу ручаться, что истинная причина – нечистая сила, с которой он завел дружбу. Я помню его черные книги – старые, окованные железом. Кто-то оставил их в залог и не вернулся, а папаша повредился умом, их читая. Никому не позволял к ним притронуться. После его смерти мы перевернули дом вверх дном, чтобы отыскать их и сжечь, но книги пропали, как и золото. Если отец сказал, что отдаст нам свое богатство, когда один из нас переночует на мельнице, то так оно и есть.
-Пожалуй, вам стоит попробовать. Ваш отец по этим рассказам рисуется человеком… э-э-э… весьма принципиальным, - согласился демон. – При подобных обстоятельствах разумнее было бы отказаться от наследства, но раз вам так хочется его заполучить…