Закончив со своим телом, Ира занялась детенышем. Тот поначалу выглядел встревоженным, но потом притих.
– Такой умный, такой красивый, – тихо ворковала Ирина, время от времени зорко поглядывая по сторонам.
Именно благодаря этому она заметила опасность, притаившуюся неподалеку. Нервно облизнув губы, Ира замерла.
Ей очень повезло, что она вообще смогла заметить это. Змеиная шкура сливалась с окружающей местностью настолько хорошо, что ее обладательницу вряд ли можно было увидеть с первого, а то и с третьего взгляда.
Ира заметила ее лишь потому, что та двинулась не очень вовремя, вернее, очень даже вовремя. Именно движение поначалу привлекло внимание Иры, а потом уже она осознала, на что именно смотрит.
В голове сразу всплыли многочисленные картинки с громадной змеей, питавшейся даже тираннозаврами. Некоторые считали, что это невозможно, учитывая, что змея жила позже тирексов. Но кто на самом деле знает?
Ира вообще была удивлена, что помнила такие мелочи. Она давно заметила, что ее память в последние годы претерпела значительные изменения. Если раньше ей легко удавалось запомнить что угодно, то после того, как она начала активно работать с интернетом, многое прочитанное в скором времени испарялось.
Создавалось впечатление, будто ее мозг знал, что в любой момент можно посмотреть нужное в интернете, поэтому не считал нужным занимать лишнее место, отправляя информацию в самые дальние уголки памяти.
Именно поэтому казалось, что она забывает все очень быстро. Однако на самом деле, судя по тому, как эти знания всплывали в голове, мозг ничего не забыл и сейчас поспешно вытаскивал данные из закромов, тщательно стряхивая с них пыль.
Хотя если она переместилась в другое тело, значит, и мозг у нее теперь другой. Как быть с этим?
Змея, притаившаяся неподалеку, размерами совсем не походила на то гигантское существо, изображения которого легко можно было найти по запросу «динозавр и змея». Но легче от этого не становилось.
Голова их гостьи имела довольно крупный размер. Не было никаких сомнений, что она, постаравшись, сможет проглотить малыша.
Ира не шевелилась, опасаясь, что любое движение спровоцирует атаку. Она видела в роликах, как быстро могут нападать змеи, впиваясь клыками в своих жертв.
Малышу явно не понравилось, что его перестали гладить. Он заворчал, заелозил, поворачивая голову в сторону Ирины.
Дальше все происходило очень быстро. Змея бросилась вперед с разинутой пастью. Ира резко убрала детеныша с линии атаки и подставила для укуса непонятно как оказавшуюся в ее руке палку. Даже под пытками она никогда бы не смогла вспомнить, как заметила рядом эту ветку и успела не только схватить ее, но и выставить перед собой.
Ощутив нечто твердое, пасть рефлекторно захлопнулась. Змея, еще не осознавая, что ее обманули, начала сворачиваться кольцами вокруг своей «добычи». Видимо, прежде чем съесть кого-то, она предпочитала жертву задушить.
Судя по такому поведению, можно было предположить, что змея не ядовита. В ином случае ей было бы достаточно подождать, пока жертва не умрет от яда, а потом съесть, не подвергая себя лишней опасности. Впрочем, ничего нельзя было исключать.
Пока змея крутилась вокруг ветки, Ирина торопливо проверила малыша. Вскочив на ноги, она подхватила его на руки и отнесла в сторону, намереваясь как можно скорее убраться от этого места подальше. Ее взгляд невольно зацепился за камень.
Ира сглотнула и остановилась.
Ей хватило секунды, чтобы принять решение. Убедившись, что поблизости нет больше никакой опасности, она опустила детеныша на землю, а сама подхватила камень и бросилась к змее.
Это была еда! Единственная возможность съесть хоть что-нибудь. И дело не только в собственном голоде, но и в том, что малышу требовалась пища. Он и так ничего не ел сразу после рождения.
Ей не было страшно. Скорее, она ощущала злость и даже некоторую ярость. Что-то подобное Ирина чувствовала в далеком детстве, когда на нее напала соседская собака. Если до нападения Ира опасалась чужого пса, то во время инцидента в нее будто сам дьявол вселился. Ира просто схватила свой ранец и повернулась к опасности лицом. Она помнила, как страх, сжавший на мгновение сердце, почти сразу сменился решимостью. Ирина тогда не думала о ранах, она отбивалась всем, чем могла, готовая убить, если понадобится. А ведь в остальное время она всегда была жалостливой ко всем живым существам.