– Об этом мы вас хотели спросить, – усмехнулся следователь.
– Но ведь в его квартире повсюду стоят видеокамеры! Там должно быть все записано.
– Откуда вы знаете про видеокамеры?
– Я помогал их устанавливать.
– Из камер кто-то удалил записи. Согласитесь, что для этого нужно знать, где они находятся. Дверь не была взломана. Старик сам открыл дверь, значит, знал пришедшего.
– А не могли открыть дверь похищенными ключами?
Версия не понравилась Фоменко, он нахмурился.
– И все-таки, расскажите, когда вы дядю видели в последний раз.
Максим рассказал о последней игре у Эрика Борисовича. Теперь следователи не казались ему такими тупыми, но лучше от этого они не стали. Особенно, этот Фоменко. Конечно, им очень легко обвинить его в убийстве, а нападение на него приписать случайному громиле. Именно это они и будут стараться делать. Следователь вновь и вновь задавал ему одни и те же вопросы и, наконец, оба ушли, потребовав, чтобы он не покидал территорию больницы без их разрешения.
Максим почувствовал такое облегчение, как будто избежал чудовищной опасности. Он посмотрел на встревоженную Рыжую. Мелькнула мысль, что когда-то такое уже было, и он вдруг вспомнил. Вспомнил, где он видел Рыжую.
Это было давно, в детстве, Котов, кажется, даже не ходил в школу. Они с родителями приехали в гости к коллеге отца. Взрослые сидели за столом на веранде, а дети играли на участке. Их было трое, Максим был самым младшим, мальчик и девочка постарше его года на три. Девчонка была конопатая и рыжая. Каким-то образом вся троица оказалась сидящими на краю колодца. Им было очень весело. И вдруг Максим потерял равновесие и опрокинулся в колодец. Он не упал туда, потому что Рыжая успела схватить его за руки. У нее не хватало силы вытащить его, но она высунула от напряжения язык и крепко держала его за руки. Он болтал ногами, пытаясь упереться в стенку колодца, но ничего не получалось. Маленький Котов понимал, что вся надежда на Рыжую. Она покраснела от натуги, но не отпускала. Второй мальчик побежал к взрослым, он побоялся сказать им, что случилось, ведь его стали бы ругать, они играли у колодца, а это было нельзя. Но мама почувствовала неладное, вышла на улицу и сразу все поняла. Она перехватила ручонки Котова из уже побелевших пальцев Рыжей и вытянула его наружу. Потом был страшный переполох, кто-то кричал, кто-то успокаивал, кто-то даже плакал. А Рыжая разминала затекшие руки. Она с гордостью произнесла, четко выговаривая слова:
– Тебе повезло, что я учусь в музыкальной школе на фортепьяно, у меня сильные руки.
С тех пор Котов ее не встречал ни разу, к стыду своему он совершенно забыл о ней. У него с возрастом появилась привычка выделять из окружающих его людей "своих", самых близких и доверенных. Отбор был строг, поэтому постоянная группа была крайне малочисленна, собственно она состояла из одной его мамы. Котов вдруг понял, что рыженькая девочка никогда не покидала эту группу. Какое счастье, что она сейчас рядом!
Сегодня был день приемов, врач провел к нему еще одного посетителя – Аркадия Сергеевича, друга дяди и его партнера по игре в преферанс. Котов обрадовался, в этой неразберихе он крайне нуждался в совете умного человека, а психиатр именно таким и был.
Аркадий Сергеевич был очень расстроен, но держался как всегда безукоризненно. Он поинтересовался здоровьем Котова, выразил удовлетворение, что Максим пошел на поправку, и соболезнования в связи с безвременной кончиной Эрика Борисовича, поздоровался с Рыжей. В ответ она кивнула, чуть привстав со стула. Котов невольно отметил, что психиатр был единственным, кто обратил на Рыжую какое-то внимание, другие ее как бы не видели. Аркадий Сергеевич сразу перешел к сути дела.
– Максим, ты помнишь, как расстроила Эрика Борисовича история с женитьбой Виктора? Он был уверен, что это парень попал в лапы авантюристки. Что, собственно, было очевидно.
Котов внимательно слушал. Аркадий Сергеевич продолжал.
– Ты же знаешь, как он всегда оберегал сына. Так вот, за месяц до своей гибели он оформил завещание и единственным наследником всего, как говориться, движимого и недвижимого имущества назначил тебя. С тем, чтобы ты выделял Виктору средства по необходимости на свое усмотрение. Впрочем, это уже не важно. Копия завещания у меня с собой, можешь посмотреть, а подлинник – у нотариуса.
Если кто-нибудь станет вам говорить, что расстроился, узнав о получении богатого наследства, верить этому полностью не следует. Человек суетен, и у Котова сначала перехватило дух от радости. По счастью, порыв быстро прошел, уступив место более мрачным мыслям. Во-первых, к наследству прилагался законный наследник и забота о непутевом кузене. Во-вторых, нельзя забывать, что он главный подозреваемый в убийстве дяди, и теперь у полиции есть первоклассный мотив. Никто не поверит, что он только что узнал о последней воле дяди. Похоже, он влип по полной программе.