Мы хотели пожениться в декабре 2019 года, как получим российские паспорта. Но нам было отмеряно лишь полтора года счастья.
Нам было дано пережить ту небесную любовь, о существовании которой многие даже не догадываются. Андрей возил меня на промку пострелять, мы пели любимые песни под гитару, одна из которых на украинском языке — «Мовчати» Ирины Билык и Кузьмы Скрябина. Мы пели ее друг для друга, а друзья, как завороженные смотрели на нас и слушали, затаив дыхание. Он баловал меня кулинарными изысками собственного приготовления («С тобой я развил свой кулинарный скилл!»), нам было комфортно просто молчать, сидя рядом. Я так и не успела записать с Андреем большое подробное интервью... Так много не успела сказать и сделать.
Андрея очень любили дети и кошки. Все местные фронтовые котейки обязательно приходили к нему, ластились, засыпали у него на руках.
Какой страшный поворот судьбы: два года подряд мы со «Скрипачом» шагали в шествии Бессмертного полка, неся в руках портреты моих деда и прадеда. В 2020 году я буду идти в шествии с портретом Андрея.
У «Скрипача» было много планов и идей профессионального характера, он был полон сил и амбиций, но... Коминтерново всегда было гиблым местом, черной дырой, пожирающей души бойцов. Ужасным и притягательным одновременно. Сколько же ополченцев завершили свой земной путь в этом маленьком поселке... Вы говорите про ад? Знайте, ад — там, ад всегда находится на земле, мы уже живем в аду. Коминтерновское болото утянет еще не одну душу.
Еще совсем недавно в моем сердце жила только любовь, теперь с ней рядом — пустота, боль и ярость. Всепоглощающая ненависть и жажда мести заполнили мою душу. Я знаю, «Скрипач» будет отмщен. Я знаю, что все, кто забрал мою любовь, долго не проживут...
Он рядом, он со мной навсегда, сквозь пространство и время, смерти вопреки. Мой «Скрипач», мы еще споем с тобой нашу любимую песню...
Я пишу эти строки чуть больше года спустя с момента убийства «Скрипача». До сих пор трудно поверить, что Андрея нет, что его убили. Убили подло... Не в честной схватке, не вражья пуля, не мина. А убил тот, кого он считал своим другом, земляк Руслан Елькин, позывной «Одесса».
Одессит Андрей Милославский убит пьяным сослуживцем «Одессой» и похоронен на кладбище, расположенном на улице Одесской. У меня до сих пор мурашки от этих жутких совпадений.
С января 2020 года тянутся бесконечные судебные слушания. Порой делается просто омерзительно от всего этого. Уж не знаю, как так получилось в последний день следствия, но я перестала быть представительницей потерпевшей стороны, и умышленное убийство вдруг превратилось в убийство по неосторожности. На момент написания книги убийца находится на свободе. Смешно и горько сказать, под подпиской о невыезде. Подписка о невыезде за убийство!
После похорон «Скрипача» продолжился самый страшный период в жизни, первые восемь месяцев были полны бесконечного кошмара, апатии, нежелания жить без любимого, мерзких сплетен и грязи. Елькину и тем, кто ему помогал, очень хотелось очернить имя «Скрипача», поэтому распространялась абсурдная версия о его якобы самоубийстве из снайперской винтовки. Вы часто видели людей, у которых в жизни все хорошо, и вдруг они стреляют себе в грудь из СВД? Да и обстоятельства при этом странные-странные: еще двое пьяных людей, у которых началась внезапная амнезия, исчезнувшая и внезапно всплывшая в другом месте винтовка, да и пуля с гильзой самым что ни на есть мистическим образом исчезли. Маразматическая версия «самоубийства» со временем отпала, ибо все мало-мальски умные люди прекрасно понимают, что подобный выстрел невозможен физически, не говоря уже о том, что Андрей был человеком, не склонным к суициду. Как я узнала позднее от общих знакомых, «Одесса» всегда завидовал «Скрипачу» и у них частенько бывали конфликты. Только в этот раз разгоряченный алкоголем вояка нажал на курок.
Долгое время я тщательно скрывала свое состояние, много работала, но в душе было пусто, не было смысла жить дальше. В какой-то момент я чуть было не сломалась.
Благо, рядом со мной находились мои родные и близкие люди, которые меня поддержали и смогли вытащить. Благодаря одному из моих друзей, гуманитарщику и правозащитнику Андрею Седлову, я познакомилась с замечательным психологом Евгением Шведом. Он вытаскивал ополченцев из состояния посттравматического синдрома и помогал ополченским вдовам пережить утрату любимых. Он помог и мне. Я справилась, пережила, но, конечно же, эта любовь, боль, воспоминания никуда не делись. Они навсегда останутся со мной. Просто я приняла ситуацию, я отпустила Его и смогла снова открыть свое сердце. Я смогла позволить себе жить дальше. Жить за себя, и за него. Пусть Там «Скрипачу» будет хорошо.