— Что? Мне казалось, вы с тетей Мегги за последние дни достигли примирения… в некотором смысле.
Да уж, бокалами друг в друга они не швыряли и вообще вели себя корректно.
— Ты прав, мы помирились, но тебе отлично известно и то, что я ненавижу эти сборища. Скоро дед начнет требовать, чтобы мы одевались в цвета своих кланов и приносили с собой волынки. Ему с годами все больше нравится роль патриарха, хотя все знают, что одна половина присутствующих терпеть не может вторую половину. Кстати, а ты что здесь делаешь?
Брюс был художником и большую часть времени проводил в полном уединении на маленьком островке без названия, рисуя море и скалы, а между делом изучая разных ползучих тварей. Семейные торжества он обычно попросту игнорировал, так что сегодня, видимо, случилось одно из двух: либо он заехал в город за красками, либо его остров ушел под воду.
— Я здесь потому, что мне чертовски хочется увидеть нашу новую сестричку. Джолли, кажется?
Артур чуть не уронил фужер и резко развернулся к Брюсу.
— Ты говорил с Джеком?!
Кузен глумливо ухмыльнулся.
— Такой шанс я пропустить не мог. Судя по всему, горячая штучка.
— Она не из тех, за кем ты привык волочиться, Брюс.
— А кто говорит об этом? Мне просто хотелось познакомиться с новой родственницей.
— Ну надо же! Впрочем, у тебя ничего не выйдет. Джолли не приехала.
— Ах!
— В каком смысле «ах»?
— Просто «ах» — и все.
Брюс хранил на своем смазливом лице абсолютно невинное выражение, а Артур с грустью подумал о том, как сильно изменилась его жизнь с появлением в ней рыжей хулиганки. Нет, в делах все было в порядке, даже лучше, нежели когда-либо. Просто сейчас он отчаянно скучал… по Джолли. Ему не хватало ее веснушек, ее скандалов, ее рыжих волос… Господи, как спокойно текла его жизнь до знакомства с ней!
Какое кошмарное было спокойствие. Как в гробу.
— Брюс, я…
— Прости, братец, но я вынужден тебя покинуть. Кое-кто в этом зале заслуживает более пристального внимания.
Многие женщины в этот вечер заслуживали подобного внимания, взять хоть Маргарет и ее сестер, но не за ними же устремился неугомонный Брюс!
— Валяй, а кого ты углядел?
— Ой, исчезла… нет, слава Богу, вот она. Мона Лиза! Рыжая Джоконда!
Брюс всегда был романтиком, Артур — прагматиком, а Джек помещался где-то посередине» поэтому все три брата дружили, хотя и непрестанно поддразнивали друг друга. Но о ком он говорит?
Рыжая Мона Лиза?
Артур знал только одну рыжую Мону Лизу в своей жизни. Джолли.
Ее улыбка могла в мгновение ока превратить Артура Фергюсона в бушующий вулкан. Подумайте, он не видел ее десять дней…
Встревоженный Артур пытался пробиться сквозь толпу гудящих родственников и знакомых, постёпенно закипая, так как собеседницы Брюса все еще не было видно. На полпути его отловила мать, рядом с ней призывно улыбалась высокая блондинка.
В другое время Артур, несомненно, задержался бы, пусть хоть на минуточку, но не теперь! Джолли в опасности! Рядом с ней Брюс, зеленоглазый демон-отшельник! Сколько девиц, закрыв глаза, соглашались жить в палатке и мыться холодной водой только ради того, чтобы слушать, как он читает им Киплинга, широкими мазками запечатлевая суровую красоту Северного моря.
Блондинка оказалась настырной.
— Меня зовут Лесли, Лесли Мидуэй! Я играю сестричку Мег в новом сериале. Потрясная вещь!
— Да-да… конечно, я… что-то слышал.
— Она красавица, наша Мегги, правда?
Вообще-то это не было вопросом в полном смысле слова, да Артур и не знал, что тут можно ответить. Его занимали только Брюс и Джолли, но не убивать же из-за этого блондинку?
Кстати, забавно. Жюль Лавернье любит Маргарет, Джолли прониклась к ней добрыми чувствами, и даже эта белокурая бестия, похоже, искренне любит коллегу, что и вовсе невозможно в актерском мире. Что ж получается, все эти люди ошиблись? А может, это он ошибся?
Ладно, сейчас не до этого.
— Простите меня, мисс Мидуэй…
— Лесли. Просто Лесли. Шикарный домище! Обалдеть.
Артур вырос в этом замке и прекрасно понимал чувства Лесли. Дед, старый Хью Мак-Фарланд, ухитрился сохранить старинный дух буквально в каждом уголке своего родового гнезда. Единственное новшество, которое он допустил, — так это паровое отопление, хотя и огромные камины продолжали служить хозяевам верой и правдой. По стенам висело различное холодное оружие, помнившее еще сражение при Баннокберне, слегка потускневшие гобелены стоили примерно столько же, сколько весь городской офис Артура. Землями дед распорядился истинно по-шотландски: никаких огородов и полей, девственные леса и кристально чистые озера.
В другое время он бы потолковал с Лесли, но сейчас…
— Простите меня, мне и в самом деле надо…
— Арчи, посмотри, кого я привел!
Голос Брюса раздался из-за спины, но Артур прекрасно знал, кого он ведет. Эти духи…
Джолли была прелестна. Зеленое платье до колен, под цвет глаз, огромных, лучистых. Легкий шелк мягко облегает тоненькую и стройную фигурку. Рыжие волосы волной льются по плечам. Косметики совсем немного, только коралловая помада на губах, на губах, которые хочется попробовать на вкус…
Артур почувствовал, что голоден как волк.
И нем как рыба.
— Артур?
— Д…Джолли?
Что-то она похудела за эти десять дней, и под глазами синяки, да и в лучистых глазах скорее грусть, чем счастье.
Девушка посмотрела на Лесли Мидуэй и перевела на Артура вопросительный взгляд, ожидая, когда он представит дам друг другу. Он и не думал этого делать, поскольку все его мысли сейчас были сосредоточены на одной из пятнадцати спален замка. Какой именно — не принципиально, кровати есть во всех, и на любой из них можно — и нужно! — заняться любовью с Джолли, сейчас, немедленно, сию секунду.
— Я — Лесли. А вы, наверное, дочь Жюля?
— Да.
Лесли излучала доброжелательность, а Джолли превратилась в ледяную статую. Вмешался Брюс, его мурлыкающий баритон поплыл вокруг, и Артуру немедленно захотелось пристукнуть братца на месте.
— Бедняжка Джолли плутала в башнях северного крыла и никак не могла выбраться к гостям. Поэтому ее никто и не видел.
Вот все и выяснилось! Теперь осталась самая малость — скинуть руку Брюса с плеча Джолли, подхватить ее и…
— А почему ты не сказал мне, что Брюс Клайд твой брат?
Картины Брюса висели на стене в гостиной Артура, а не сказал он по очень простой причине. Они с Брюсом и Джеком выросли вместе, и Артуру как-то никогда не приходило в голову одновременно называть братьев еще и по фамилии. Просто Брюс. Просто Джек.
То, что Брюс Клайд — известный художник, а Джек Монтегю — популярный писатель, не вносило ничего нового в их отношения. Все три брата добились больших успехов, каждый в своем деле, но на их дружбу и взаимную привязанность это никак не влияло. Он мог бы, конечно, объяснить это Джолли, но, судя по ее обиженному и разочарованному виду, это ее вряд ли утешило бы.
Господи, ну почему он становится олухом рядом с Джолли Лавернье?!
Артур был прекрасен.
Джолли боялась этой встречи и мечтала о ней все десять дней. Мечтала, потому что скучала. Боялась — потому что предчувствовала, что увидит его с той самой женщиной, которая имеет на него столь сильное влияние, что даже заставила его переменить свое решение и стать свидетелем на свадьбе.
Значит, Лесли, говорите?
Высокая. Блондинка. Маленькое Черное Платье. Сексуальная. Чувственная. Соблазнительная. Уверенная в себе.
Все в этой женщине было, все, чего не было у Джолли.
— …Я говорю, разве это так важно?