Какую-то долю секунды эмоции рыжего ощущались своими собственными, дэновскими. Но потом их перекрыло спокойное и уверенное — чушь. Доктор никому ничего не сказал. Почему? Потому. Просто чушь. Непонятная и вроде бы ни на чем не основанная уверенность. Доктор не сказал. Это точно. Ни капитану, ни кому другому. Вот просто не сказал — и все.
Дэн не понимал, почему он в этом так уверен, и это непонимание слегка… нет, как ни странно, уже даже не пугало, а лишь раздражало. Раздражало, да. Пожалуй, самое подходящее определение. И почему-то сразу вспоминалось выражение лица капитана, то самое, странное, занесенное в базу под номером 162 и обозначенное как «за что мне это?!» (и над этой ассоциацией, пожалуй, стоит подумать — но потом, когда будет время и пройдет как само раздражение, так и спровоцировавший его фактор). К тому же непонимание оснований собственной уверенности почему-то раздражало Дэна гораздо меньше, чем точно такая же безосновательная и чуть было не закончившаяся катастрофой паника рыжего — а в ее полной и абсолютной безосновательности Дэн тоже был твердо уверен. Даже, пожалуй, тверже, чем в том, что доктор ничего не сказал капитану. Хотя и точно так же не понимал причины этой уверенности.
Понимание пришло еще через полторы секунды — непростительно долгий промежуток времени для такой простейшей логической цепочки. Если бы капитан каким-то образом узнал о том, что именно Дэн является той самой сорванной «шестеркой», уничтожение которой он считал своим капитанским долгом и залогом решения всех проблем (считал ошибочно, но речь сейчас не об этом), он не стал бы врубать корабельную сирену и тем самым предупреждать потенциальную жертву звуковыми сигналами и давать ей возможность подготовиться. Он открыл бы дверь беззвучно и незаметно. Капитанским допуском. И выпустил бы по цели всю обойму, с двух шагов точно не промахнулся бы. Может быть, Дэн и проснуться бы не успел, он был слишком вымотан, до сих пор голова тяжелая. А система глючит. Вон даже на сирену не отреагировала, что уж говорить о более слабых раздражителях. То есть спокойствие и уверенность Дэна были абсолютно логичными и основывались именно что на услышанной сирене — ибо хотя она и оповещала о какой-то опасности (с этим мы сейчас разберемся, это штатно, это нормально, вот сейчас возьмем себя за шкирку, перестанем дрожать, выйдем в коридор и разберемся), но уже сама по себе являлась четким подтверждением того, что доктор никому ничего не сказал.
Кстати, о сирене…
Сирена молчала. Давно. Дэн склонил голову набок, потер ухо плечом. Тишина. Нет, не совсем: из пультогостиной доносилось сдавленное бормотание капитана — раздраженное, злое, постоянно срывающееся то в рокот, то в шипение. Женские всхлипывания. Сирены не слышно уже… четыре с половиной секунды, услужливо подсказал внутренний таймер. Стоп…
Женские?!
«Представляешь, лапусик, какой прикол — капитан чуть было Наталью не пристрелил! Из своего наградного бластера, ага! За киборга принял. Она прогуляться вышла, шалунья, а он тут, понимаешь, проснулся не ко времени. Увидал, что силовой купол отключен, ну и подумал, что это ты развлекаешься, пакость какую-нибудь готовишь. Вот и решил принять меры. А какие меры у космодесантника? Засел в засаде с суровым лицом и бластером наперевес. Смешно, правда?»
Не сирена. Женский визг — вот что это было. Вот почему не отреагировала система — она-то сразу разобралась в происхождении звука. В отличие от самого Дэна. Глючила не система.
Странное ощущение — как от горячего укола, только фрагментарное. Обжигает местами. Почему-то сильнее всего — лицо, особенно щеки. И уши. Повышение артериального давления, спонтанное расширение капилляров, избыточный прилив крови к поверхностному слою эпителия. Нечто похожее уже было — после драки с кобайкерами в магазине на станции гашения. Когда Полина сказала, что Дэн хорошо дерется. Только вот тогда это было… приятно. А сейчас — ни следа эндорфинов, только что-то вроде постадреналинового отката. Муторное и тошнотворное. И хочется зажмуриться. И нырнуть под одеяло с головой, чтобы никто не видел…
Агрессивность капитана снижается, это хорошо. Была 82%… нет, уже 76%… 69%… замерла в районе 55%, заколебалась, проявляя крайне незначительную тенденцию к дальнейшему снижению. А вот смущение и растерянность — наоборот, растут; хотя и не очень быстро, но достаточно равномерно. И агрессивность средняя. Это хорошо. Если агрессивность капитана не запредельна, то Дэну ведь вовсе и не обязательно выходить…
«Вообще-то, малыш, на твоем месте я бы в коридор все же выглянула. Пока капитан сам к тебе не постучался. Заподозрив, что тебя таки нету дома и что ты — это таки именно ты, понимаешь мою мысль неглубокую, но верную, а, малыш? Все остальные уже вышли, ну, почти все, вон даже Владимир вытряхнулся, слышишь, как вопит? Так что выйди, очень тебя прошу… ну чисто так хотя бы, для проформы. Узнать, чего это девушки так среди ночи верещат? Может, их хватают неправильно за что ни попадя, за места там за всякие, причинные и не очень? Может, помочь надо кому? Капитану, например, — хватать правильно…»
Капитан. И Владимир. Два максуайтера рядом, а из Натальи плохой изолятор. Она не справится. Два максуайтера рядом, ночью, оба раздражены, у одного из них бластер. Опасность наивысшая. Дэн сглотнул. Выйти придется, и чем быстрее — тем лучше. Быстро. На лицо — комбинацию типового выражения номер 5 (акцентированное удивление на грани вопроса «что происходит?») и 22 (усталое легкое раздражение), ладонью по сенсору (хотя Маша, наверное, и так бы открыла), и в коридор, буквально вытолкнуть самого себя. Потому что не хочется. Очень. И глупая мысль о том, что пола в коридоре нет, а есть лишь пропасть, и шагнуть из безопасной каюты — как с обрыва. Ощутить под ногами пустоту. И падать. Долго.
Глупая мысль. Невероятно глупая. Совершенно нерациональная. Каюта не такая уж и безопасная. Да и пол в коридоре, конечно же, никуда не делся. Покрытие пружинит под ногами. В коридоре ночное освещение, в пультогостиной — дневное. Входить туда не обязательно, просто остановиться у незримой черты, где заканчивается коридор. Это нормально, это вполне естественное человеческое поведение — выглянуть. Полюбопытствовать, обозначить свое присутствие, понять, что ничего экстраординарного не происходит, и вернуться в каюту досыпать. Надо еще слегка поморщиться и зажмуриться — люди всегда жмурятся от яркого света. Капитан в зоне видимости. Удачно. Быстрый анализ — просто чтобы удостовериться.
Агрессивность 54%. Раздражение, злость, усталость — все в зоне средней напряженности, не выше. Хорошо. Смущение. Необычно, но допустимо. Служит дополнительной подпиткой для злости и раздражения. Плохо. Максуайтерность… а вот это уже странно. Дэн моргнул, но картинка не изменилась. Максуайтерность капитана не выходила за пределы желтого сектора. Причем даже не у границы с красным. Причем стабильна. Причем, похоже, была на этом же уровне и тогда, когда агрессивность доходила до 90%. Как такое вообще может быть? Они же всегда связаны напрямую! Или нет? Или Дэн ошибся в расчетах? Или… Где второй?
Владимир. Агрессивность 67%… нет, уже 64%…52%. Раздражение, самодовольство и… удовлетворение. Откуда? А, вот оно что… Выставивший себя дураком подчиненный — идеальная жертва для ублажения максуайтера. Так называемая «малая кровь». Максуайтерность дернулась было в красный сектор, но почти сразу опала обратно в желтый. Жертва сработала. Удачно. Взрыва можно не опасаться. Владимир уже реализовал весь потенциальный негатив, превратив его в кинетический путем сброса на всех присутствующих. Преимущественно на Наталью. Примечание — Наталья жива, физические повреждения отсутствуют. Внести поправку в базу — Наталья вполне справляется с ролью громоотвода. Зафиксировать. Учитывать при дальнейших…
— Стасик, ну что ты в самом деле! Всех поперебудил, понапугал, девушку вон до слез… Ох, Дэн, прости, не заметил. Я тебя не ушиб?
Дэн не вздрогнул и отступил на шаг только потому, что как раз в этот миг Владимир решил покинуть пультогостиную и пронесся по коридору к своей каюте разгневанно-самодовольным болидом. Дэн не шарахнулся, нет. Даже не отскочил. Не отпрыгнул обратно в каюту, не захлопнул за собой дверь (хотя и хотелось). Именно отступил. Аккуратно, без лишней поспешности. И всего лишь на шаг. Это из-за Владимира — и только. Доктору ведь и самому тоже пришлось отступить — в другую сторону. Не стоит стоять на пути максуайтера, это логичное и рациональное поведение, ведь правда же? Вот Дэн и не стал стоять. Только поэтому.