-Это как? - Ярка всплеснула руками от удивления.
-Длинная история... - Тиша и рад был бы ускользнуть от темы, но шанс был уже упущен. - Моя мать - его жена графиня Всеслава.
-Но...
-Но, несмотря на то, что она графиня, разборчивости связях у нее как у подавальщиц Острогнева - смазливая мордашка автоматически открывает вход под юбку.
Яру покорежило такое отношение к матери, но она благоразумно промолчала - чувствовала, что нельзя перебивать друга в минуту откровения. Замолчит же и потом не разговоришь.
-Мать с мужем поехала к эльфам заключать договор, - спокойно начал повествование Тиша, – а оттуда вернулась уже беременная. Не от законного супруга, разумеется. Отчим был слишком занят переговорами и не уделял достаточно внимания жене, она обиделась и перестала пускать его в свою постель. Зато пустила сына одного из эльфийских министров. Умную женщину видно из далека. - голос Тихомира сочился ядом. - Мстислав простил любимую, хоть и избалованную жену, но признавать эльфийское отряде родным сыном отказался. Он и так претерпел достаточно унижений, я его понимаю.
Моя судьба была предрешена с рождения. Даже имя мне дали это унизительное - Тихомир. Мало того, что лишили окончания «слав», обязательного для знати, так еще и заранее готовили к смирению. Хотя по сути так оно и было. Отчим решил, что я стану жрецом Бога-Отца и как только более-менее окрепну - уеду в монастырь.
Сразу после рождения меня отдали кормилице и больше уже не забирали. Мать даже к груди приложить отказалась. Это мне добрая старшая сестренка поведала. Хотя спасибо, что вообще не придушили.
Ко мне относились как к нежеланному подкидышу. Родителей я видел лишь издалека, с другими детьми почти не общался. Сначала не понимал что к чему, думал маленький еще, вот и сижу с нянюшкой, но потом старшие братья тайно пробрались ночью ко мне в комнату и объяснили эльфийскому уродцу где его место, заодно и отпинали от души. Ратиславу тогда двенадцать лет было, Ярославу восемь, мне пять. Хороший возраст для того, что б осознать свое место в мире.
Еще была старшая сестра - Любослава. Редкостная стерва, вся в мать. Она как-то тоже заходила. Постояла, посмотрела на меня брезгливо и молча ушла. Этот взгляд хуже пинков был.
Через год после меня на свет появилась Мирослава. Мирка единственная в семье, с кем у меня были нормальные отношения. Следом за Мирой мать родила своего любимца Гневослава. Короче, искупала свою вину как могла.
До самого пробуждения Силы я жил обособленно от других детей. Отдельно занимался, отдельно играл, только за обедом встречались.
Любу с Мирой учили музыке, танцам, этикету, готовили их к придворной жизни, к тому, что б стать хорошими женами. Братья должны были повторить судьбу отца. Ну, а я получил самую унылую, почти позорную учесть. Что может быть мудрее, чем отправить эльфенка в монастырь. Унизить его папашу через сына, пока есть такая возможность. У эльфов ведь совсем другие боги, наших они призирают.
Хотя плюсы в моем воспитании тоже были. Жрец должен быть образованным, поэтому учили меня всему и сразу, а я с удовольствием учился. Наши педагоги нарадоваться не могли на усердного, усидчивого, заинтересованного, смышлёного мальчишку. К восьми годам я знал достаточно, что б продолжить обучение в школе при Храме.
Меня уже планировали отправить в обитель, но тут проснулась она - Сила, Силушка, Силонька!
-Так рано? – удивилась Ярина.
-У эльфов она вообще с рождения, вот и у полукровки обозначилась раньше, чем у людей принято. Я сам сначала не понял что происходит. За несколько дней до выброса я почувствовал внутри как будто щекотку, она из груди расходилась по всему телу и словно распирала. Но тогда у меня получалось сдерживать эту энергию.
А потом мы с нянюшкой проходили мимо ристалища, где тренировались братья. Даже шестилетний Гнев уже тренировался! И так обидно мне стало. Вот чем я хуже них? Такай же мальчишка, с такими же способностями. Но только братья станут прославленными войнами, проживут интересную жизнь полную славы, чувств, приключений, а я сейчас уеду в монастырь, где буду прозябать до конца дней.
Вдруг энергия внутри меня забурлила, поднялась из самой глубины и вырвалась наружу, раздирая тело. Мечи вылетели из рук братьев и направились прямо на них.
В другой ситуации меня бы быстро усмирили. Вызвали б придворного мага, и он бы точно поставил на место. Но под угрозой были родные дети, поэтому отчиму пришлось действовать осторожно.
Мстислав знал, что пугать меня нельзя категорически, поэтому, наверное впервые в жизни, заговорил ласково с кем-то кроме Всеславы. Отчим попросил меня успокоиться и расслабиться. Еще чего! Я-то понимал, что стоит мне только немного отпустить чувства, оружие упадет, а вместе с ним и надежда на нормальную жизнь.