— Матиасса видела, как ты изожгла дух из куклы вещуньи, — ответил мужчина, кивнув в сторону бдительной старушки. — Некоторым из нас даровано ощущать недобрые силы, входящие в наши игрушки, но до сих пор не было среди нас того, кто мог принести избавление. Мы ждали немало…
— А маги? К ним обращались? — я подкорректировала ход разговора, дабы он не перерос в рамки неторопливо-былинного сказания в литовском стиле.
— К чему? — коротко отмахнулся оратор, даже за ус себя дернул с досады. — Они даже не видели теней, а как можно изгнать то, что незримо? Но ты — иное дело.
— Я увидела эту тварь и выжгла ее огнем, — подтвердила я, понимая, что отрицать бесполезно.
— Да! — кивнул балаганщик. — А Герг указал, где мы можем найти тебя, магева. Само небо свело нас!
— Где-то я это уже слышала, кажется не далее как вчера, — поморщилась я и, вздохнув, объявила: — Ладно, я все поняла и попробую разобраться с вашими куклами, но позже. Сегодня днем мне предстоит другая срочная операция. Подождете до вечера?
— Мы чтим твой долг, магева, — уважительно закивали балаганщики и облегченно заулыбались. Они чего же, не верили, что я возьмусь за эту халтурку? Так может, стоило отказаться или поторговаться? Впрочем, уже поздно пить боржоми, почки отлетели.
Один за другим члены делегации выходили из трактира, последний, тот самый усач, поклонился и оставил на столе тугой на вид кошель. Герг не пошел вслед за трюкачами. Кейр и Лакс из любопытства вышли следом, поглядеть, как балаганщики будут отчаливать. Поэт удивленно фыркнул и проговорил, машинально ероша волосы:
— Ты умеешь торговаться с балаганщиками, магева.
— А я торговалась? — удивилась я.
— Ну конечно, ты ни слова не сказала о плате, значит, их долгом было заплатить тебе самую большую цену. Так принято, — ответил поэт, и тут же его осенило: — Или ты и правда не знала?
— Не-а, я вообще решила, что они не собираются платить, оформят мою помощь как благотворительность сословию балаганщиков. Но раз деньги оставили, догонять и возвращать не побегу, — изложила я свои выводы. — Вообще, помощь, оказанная на халяву, ценится почему-то куда меньше той, за которую было уплачено сполна.
— Мудро, — задумчиво согласился Герг, — даже в неведении своем ты поступаешь наилучшим образом, магева Оса.
— Просто везет, — тихо засмеялась я, сама удивляясь тому, как легко и просто получалось все у меня в этом мире, где имела власть магия. — Надеюсь, и тебе перепал кусочек везения за компанию. Как добрался? Нашел своих покровителей?
— К ночи вчера доехали, — признался Герг, — а что до покровителей, я пока и не искал, решил немного среди балаганщиков потереться.
— Самобытная культура бродящих артистов, поиск вдохновения поэта, уставшего от интриг и суеты кругов власть предержащих, — подсказала я, сдерживая смех.
— Э-э да, — "почему-то" чуть зарозовев, подтвердил Птица.
— И пышный бюст красавицы из труппы дядюшки Каро, — цинично встрял Лакс, ничуть не стесняясь моего присутствия.
— Не без этого, — улыбка Герга стала весьма самодовольной. — Но если вы не против, я бы еще к вам заглянул, может, проводил к балаганщикам. Страсть как интересно, каким образом ты из их кукол чего-то незримое нам, простым смертным, изгонять будешь.
Дав разрешение Птице поразвлечься за мой счет, я позавтракала в компании друзей и вернулась наверх. А мужчины еще не прощались, могу спорить, решили почесать языками о прелестях балаганщицы. И эти создания называют сплетницами женщин? Да любой парень по части перемывания костей даст сто очков вперед подружкам.
Отправив восвояси балаганщиков, я все-таки, наконец, примерила один комплект из присланной Гирцено одежды, тот самый золотой, да так в нем и осталась, поскольку из-за окна раздались вопли: "Хей-а! Дорогу карете лорда Фелика!". Вместо зеркала у меня была довольная физиономия Фаля, впечатленного новым нарядом настолько, что моментально пристроился в складках гофрированного шарфа на плече, я лишь чесанула распушившийся после мытья хвост волос, все-таки на помолвке знатных персон не каждый день бывать доводится, и чинно спустилась во двор. Фелик как раз успел вылезти из кареты.
Прекрасный Фелик в шляпе с длинным и ощипанным, явно по моде, а не из-за того, что его выдрали из хвоста у несчастного петуха из ближайшей подворотни, голубовато-зеленым пером напустил на себя радостно-смущенный вид, едва завидел меня. Хотя, может, зря я парня в двуличности подозревала, вдруг юный щеголь был искренне рад меня лицезреть, если не столько из-за обаяния и красы магевы, так из-за того, что видел во мне ключ к разрешению серьезной проблемы. Только я могла сказать, чокнулся его господин от любви сам по себе, что иногда случается даже с самыми трезвомыслящими личностями, или был околдован самым наглым образом не с помощью женских чар, а менее естественным путем.