Я поерзала на траве, села поудобнее, оторвала от березки и так уже колышущуюся на ветерке полоску коры и вытащила ножик. Знала я и зловещие значения рун, но чтото, правда, точно не жалость, удерживало мою руку от их начертания. Кольра безусловный мерзавец, но марать свои руки рунами мучительной смерти ради него мне почемуто казалось унизительным. Похоже, я до сих пор не считала его врагом, скорее, мелким шкодником, заслужившим хорошую порку. И задать ему трепку руки у меня просто чесались! Что ж, пусть мерзкий тип накажет самого себя – решила я и взялась за нож. Рука уверенно вывела одну за другой четыре руны – хагаль, стихийная сила подсознания, проще говоря, муки совести, науд– принуждение к их ощущению, иса– защита от эффекта отдачи, на всякий случай, и йер– для ускорения процесса и замыкания его в цикл до той поры, пока не принесет плоды. Завершенное заклятие, красивое и грозное, переливалось зловещей синевой как неумолимо надвигающаяся градовая туча. Я довольно улыбнулась, подкинула легкую полоску бересты вверх и шепнула одними губами – ансуз, вызывая ветер. Руна воздуха взвихрила пространство, заклятие вырвалось из моей руки и понеслось в сторону Патера, чтобы отравить жизнь графу, осмелившемуся посягнуть на магеву.
Теперь следовало подумать о собственной безопасности. Никаких грозных боевых заклятий сочинять не хотелось, поэтому я поступила самым простым образом: представила руну врат – турси мысленно установила частокол из этих знаков вокруг себя и друзей, не забыла даже окружить лошадей. Чтоб рунный «забор» не развеялся от утраты сосредоточения или исчерпав временной лимит, накрыла его ромбом руны ингус, закрепляющей заклятие, и довольно вздохнула: «Вот теперь все!» – потом позвала:
– Эй, я закончила, можем ехать дальше!
– А покушать? – моментально раздался изза деревьев вопрос. Даже не различай я тембра голоса, безошибочно сказала бы, что вопит Фаль.
– Эй, Кейр, – хохотнул Лакс и протранслировал телохранителю вопрос мелкого обжоры, – сильф просит покушать.
– Часов через пять поедим, когда привал делать будем, – продираясь через заросли на поляну, отозвался жестокосердный Кейр, разбив сердце перемазанного в ягодном соке с ног до головы сильфа. Мотылек вздохнул столь скорбно, словно его не кормили по меньшей мере неделю.
– Как поколдовала? – поинтересовался рыжий вор, выскальзывая следом за воином и почемуто пряча за спину руки. Неужто попытался стырить чтонибудь у Кейра, и тот связал его для профилактики?
– Замечательно, возмездие для графа уже в пути, да и о нашей безопасности немного позаботилась. Как защитные чары работать будут, не знаю, но что будут – это наверняка, – отчиталась, вскакивая на ноги и стряхивая пяток муравьев, отправившихся в инспекционный поход по моим штанам.
– Здорово. Это тебе. – Отчаянно краснея, Лакс выпростал перемазанные в травяном соке руки изза спины и вручил мне пышный веник полевых и лесных цветиков.
Я даже слегка опешила. Нет, сюрприз, конечно, приятный, да и кавалерам положено одаривать дам цветами, я же не врач, который цветы и конфеты не пьет. Но куда мне сейчас девать этот веник? Оставить на полянке, значит показать, что мне наплевать на знак внимания рыжего, а это совсем не так. Везти с собой? Ну и на что он будет похож уже через полчаса на летней дороге? Вот ведь проблема, почище Тэдра Номус. Почему мужчины не думают о таких вещах? Причем не думают нигде и никогда.
Пригласил меня както один такой романтичный на свидание. Вручил огромную и чертовски колючую розу в полтора метра ростом, а потом часа два водил по парку. Руку я себе всю исколола преизрядно и разозлилась жутко. А парень потом звонил, в кино приглашал. Но я припомнила розу, представила, как буду искать, куда засунуть очередное подношение в темном кинозале, и больше с этим любителем красивых жестов не встречалась.
– Спасибо, очень милые, – постаралась улыбнуться широко и искренне.
Кейр с Фалем дружно фыркнули, заинтересовавшись происходящим, ко мне подкрался Дэлькор и ткнулся любопытной мордой в букет. Занюхнул, довольно ржанул, распахнул пасть и в один миг с аппетитом умял подношение Лакса. Воин и сильф молча повалились на траву, корчась от беззвучных приступов хохота. Вор, вне себя от возмущения, только открывал и закрывал рот. Мысленно я поблагодарила своего находчивого коня и поправилась:
– Были красивые.
– И вкусныииххаха, – подсказал из травы Кейр, заржав в голос, долбя кулаком по земле и сотрясаясь от смеха.
– Важен не подарок, а внимание! – наставительно заявила я и чмокнула Лакса в стремительно покрасневшую щеку. – Ну ладно, а теперь, хоть никаких видимых следов действия моей магии и не разглядеть…
– Почему не разглядеть? – перебил меня Фаль, выделывая в воздухе ликующие кульбиты. – Ты истинная магева, Оса. Когда серебряная стрела заклятия с оперением, как туча, полетела из рощи, я чуть не подавился, так красиво было и страшно!
– Ух ты как, оказывается, я красиво колданула! – покачала я головой, выслушивая описание визуализации проклятия.
Лакс, сжалившись над насмешником Кейром, переводил ему речь сильфа, а тот продолжал рассказывать об увиденном:
– А потом ты другое заклятие вызвала, теперь мы все как рябью теплого воздуха окружены. Вроде бы и не видно ничего, а колышется. Я б в такое марево лезть не стал даже за… – Фаль облизнулся, – сладким молоком. Вот так! – доложил мотылек, гордый своей прозорливостью и, заложив очередную фигуру высшего пилотажа, спикировал на излюбленный насест – мое плечо.
– Стало быть, защита у нас такая есть, что ее даже сильф боится. Все, – воин бросил ироничный взгляд на Дэлькора и направился к своему скромно обходящемуся сочной травкой жеребцу, – сытые, можно отправляться в путь. Предлагаю по Карскому тракту ехать в Мидан.
– Чтото мне подсказывает, ты выбрал не самую интересную дорогу, – задумчиво констатировала я, залезая на Дэлькора.
Всего за пару дней я изумительно усовершенствовала навыки джигитовки. В чем теперь уже, пожалуй, небеспочвенно начала подозревать вину эльфийского мерзавца, решившего избрать меня в свои друзья. Если парни узнают, что Дэлькор не только умеет вызволять из неловких ситуаций, лечить, а еще и учить, чего доброго решат, что из нас двоих везти его должна я. Поэтому промолчу!
– Ты сама сказала, что быть осмотрительным и бдительным – моя задача, так что не взыщи, магева, нам лучше ехать так, – со спокойным достоинством отчитался Кейр, проверяя упряжь коня и подтягивая подпругу.
– Лакс, – протянула я жалобно, впрочем, скорее наигранно, чем по существенной причине. Пока в этом мире мне было интересно все, даже самые глухие его закоулки, так что не знаю, чего могли учинить мои спутники, чтобы я впала в зеленую тоску. – Там очень скучно?
– Карским трактом редко пользуются, он старше и уже, а Вольский удобнее и короче. Места вокруг Карского тракта мало обжитые, в основном не деревеньки, а хутора раскиданы, хотя земля щедрая, хорошая. Но когдато в тех краях нечисть пошаливала. Давно все благополучно эльфийские и наши маги вычистили, но из памяти людской пока сказки о чудовищах до конца не выветрились. Только самые рисковые, жадные или безразличные селятся. – Кажется, мой приятельвор был в этом деле целиком на стороне Кейра. Теперь он, хоть и сообщал о потенциальной скуке путешествия, старался заинтересовать меня намеками на какието давнымдавно исчезнувшие опасности, будто бы при моем появлении они все должны были повылазить на белый свет исключительно для увеселения магевы или ее устрашения. Вот они, мужчины! Шовинисты! Скорее всего хитрецы условились о нашем маршруте заранее, может быть, даже не сейчас, прогуливаясь, а еще в Патере.
– А Мидан? – уяснив вопрос с трактом, спросила я. – Говорите уж честно, заговорщики! Приглашаете меня туда только потому, что Кольра вслед не потащится, а его присным в башку не взбредет, будто я туда рванула?
– И это тоже, – серьезно кивнул Кейр, довольный моими разумными рассуждениями, упрямо отказываясь при этом видеть иронический подтекст. Вообщето телохранитель, как я уже успела убедиться, обладал поразительным житейской хваткой, весьма способствующей выживанию: замечать все, что нужно ему, и игнорировать прочие факторы, нарушающие душевное равновесие. – Мидан под рукой Валира, союзника Агнуса, границы меж государствами свободные, но все ж другая страна, как в своей – не пошалишь. Городок небольшой, но красивый, богатый и веселый. Балаганщики его любят.