Заглянула в кошелек, потом на полку с заначкой. Н-да-а, денег до следующих родительских вливаний и собственного «конвертика за репетиторство» оставалось негусто, но позволить себе пачку мюсли, батон вредного для фигуры (всегда на это плевала!) белого хлеба, пачку масла, кусок сыра, пакет молока, макароны-трехминутки, чуток колбаски, яйца и сосиски я вполне могла. Закупив все, можно было бы не ходить за продуктами целую неделю.
Это у Галки в полном семействе из бабки, дедки, мамки, папки и пары братьев продукты из холодильника испарялись с космической скоростью. Не успеешь притащить три сумки (две в руках, третья в зубах!), как опять шаром покати. Мужики жрали, словно кони, обидно только, что не сено. Им все больше мясо подавай, хотя, думаю, если бы в холодильнике осталось только сено, смели бы и его. Но что самое странное, особенно здорово пропадало у них в доме молоко.
Когда бы ни заглянула к подружке, вслед непременно неслось: «Не забудьте купить молока! Два, нет, три пакета!» Куда девался этот продукт, не понимали не только гости семейства, сама Галка тоже не могла отыскать отгадку. Может быть, кто-то по ночам, возомнив себя Клеопатрой Египетской, в молоке купался исключительно с косметическими целями? Или я не там аномальные места искала, надо было первым делом к подруге наведаться и попробовать колдануть?
Краткий приступ уныния миновал. Ничего! Мы еще поборемся! Привычно показала язык собственному отражению в разрисованном рунами зеркале. А декор и в самом деле стильный получился! Наскоро причесала волосы, влезла в растянутые на коленках, дырявые и потертые джинсы, удобные, модные, хоть не идущие ни в какое сравнение с эльфийскими шмотками, натянула футболку с прикольным рисунком: тремя качающимися в гамаке котятами. Мазнула по губам помадой, завязала шнурки на кроссовках, застегнула молнию кожанки и, хлопнув дверью, вылетела на площадку.
Нажатие кнопочки вызвало гул, стук, лязг и погромыхивание в шахте. Бинго! Лифт работал! Старая, ремонтированая-переремонтированая железяка поползла ко мне на восьмой этаж. В принципе я не слишком сетовала, когда кабинка в очередной раз ломалась. Вот соседям Семенчиковым с младенцем и собакой – парочкой громогласных иждивенцев, в равной мере нуждающихся в регулярных прогулках, и впрямь приходилось тяжко. Вместе с ребенком нужно было каждый раз волочь коляску, а вместе с псом нестись вприпрыжку вниз, ведь животине не объяснишь, что лестница – это еще не улица, – и на ступеньках справлять нужду никак нельзя.
Дверь в квартиру Семенчиковых щелкнула одновременно с громыхающими створками лифта. Я вошла, пальцем утопила кнопку блокировки дверей и крикнула:
– Жду!
– Спасибо, Ксюша! – Пыхтящий как паровоз толстый диабетик Паша – отец семейства и куда более стройный, роняющий слюни ротвейлер Степа (для любителей родословных и выставок Степандорино Ричардино Вуачард-третий) втиснулись в лифт.
Пес тут же разулыбался, завилял коротким обрубком хвоста и моментально обслюнявил мне руку. Я потрепала лобастую голову. Все-таки характер собаки зависит не только от генетической составляющей! Прав Макаренко, воспитание в коллективе – мощный фактор. Вот Степа добрейшей души человек, нет, все-таки собака, хоть и должен быть машиной-убийцей, а беспородная шавка Эльвира – помесь мопса с болонкой, живущая у старой доносчицы и интриганки с первого этажа, – злобная, брехливая тварь, так и норовящая вцепиться в лодыжку.
– Что ты печальная в последние дни, вот осунулась даже. С парнем поссорилась? – сочувственно вздохнул Паша, проявляя сердечность, свойственную многим полным людям, не умеющим драться и быстро бегать.
– Нет, не поссорилась, нам просто расстаться пришлось, он далеко сейчас, – ответила, предпочтя частичную правду откровенному вранью.
Зачастую куда удобнее сказать полуправду, чем выкручиваться и уверять, что у тебя все о’кей. Особенно если спрашивают искренне, сочувственно, а не гонятся за свежей сплетней.
– Это ничего, зато встреча веселей будет, – подбодрил сосед. – Вот я Маришку свою когда из командировок встречал, сердце от радости выскакивало!
– Ага! – энергично кивнула, выскользнув из лифта.