- Осторожнее, здесь повсюду... каучук, по ходу.
На самом деле, это был лишь в основном каучук, который взрывы выбили из бочек и раскидали по всей окрестности. В итоге получилась ядрёная смесь с сажей, которая отлично липла, но к счастью, горела не слишком активно. Кроме того, усилившийся дождь заливал огонь, так где он растекался тонким слоем.
- Внимание на закрытые трюмы! - цокнул Макузь в эфир, - Эта байда легко разлагается с выделением газа, так что, возможны...
- Твою рать!...
Выбравшиеся из башни морячки упали на палубу, опять извозившись в липкой жиже, потому как прямо перед ними из-под крышки трюма вырвался огромный столб огня, и прошла ощутимая ударная волна. Рисхор, шустро поднявшись на ноги, мухой взлетел по уцелевшей лестнице на крышу башни, чтобы осмотреться оттуда. Вид был так себе, спереди горел груз в трюмах, закрывая всякую видимость. Из крышек обильно валил чёрный дым, а кое-где вырывались и языки оранжевого пламени. Не было возможности оценить, что с корпусом - есть ли корпус вообще, например. Передняя стена надстройки выглядела так себе, с множеством относительно мелких опалённых вмятин и несколькими большими. Зато, в отличии от трюмов, надстройка не загорелась, потому как там недостаточно горючих материалов... отдельные возгорания, дымившие из окон, не в счёт. Рисхор непроизвольно скрипнул зубами, увидев, что вышка явно получила несколько попаданий, и сейчас вяло дымилась, чернея обгоревшими стенами и провалами окон. На верхнем этаже располагались наблюдатели, которые до последнего передавали данные, и нет никаких шансов, что они уцелели. Один из кранов был сворочен и частично свалился за борт, но второй, похоже, остался относительно цел. Окинув это глазом, лис шустро вернулся к двери, и помог товарищам закрыть её изнутри.
- В целом обстановка понятна, - сообщил он, отдуваясь от быстрых маневров, - Ждём отмашки от "Севера". Когда гурцы отойдут достаточно далеко, надо уходить.
- Дыыхх... - вспушилась внутри скафа Хемма.
- Хемма, там очень сильно горит, - будто извиняясь, тявкнул Рисхор, - Нет смысла рисковать зверями и гасить пожар, всё равно гурцы вернут боеспособность раньше и добьют корабль. Мы и так уже прыгнули выше ушей, как кое-кто цокнет.
Грызуниха настолько устала за эти минуты, что даже не придумала никакого каламбура с этими словами. Пожалуй, сейчас она была согласна уйти, потому как сил ни на что уже не оставалось.
В это время с позиции "Север" Кусен таки разглядел в дымке цель. Глядел он с другой точки, нежели та, где оставался передатчик, имитировавший радар. Когда "Лисоветский Союз" открыл огонь, обманка уже стала не критичной, и морячки бегом вернулись на катер. Группа наблюдаталей через десять минут высадилась в стороне, развернув оптику и радиостанцию, чтобы оповещать своих об обстановке, а "Шпель" ушёл дальше вдоль берега, ныкаться в устье небольшой реки.
Глядя на море, лисы сильно сомневались, что катеру удастся туда подойти. Шторм, который пол-часа назад только начинался, уже поднял трёхметровые волны, с тяжёлым грохотом валившие на берег. Столь резкая перемена погоды была возможна лишь в проливе между двумя большими грядами островов, и по крайней мере, морячки наблюдали такое дело впервые. Обильный дождь хлестал зарядами, реально как из ведра, и летел при этом почти горизонтально из-за скорости ветра. Единственное, что хоть как красило картину - температура была всё ещё значительно выше нуля, так что, сильно не замёрзнешь. В очередной раз помянув по всем пухеням гурпанцев, Кусен отряхнул воду с плащ-палатки, протёр с двух сторон оптику, и прильнул к окуляру - секунд на десять хватит, потом придётся проделывать всё заново.
Первое, что он заметил в штормовом море, это огонь. Лис не сразу поверил своим глазам, но после детальных наблюдений, сухо тявкая, был вынужден признать, что линкор горит. И не формально, а полыхает на всю катушку! Языки пламени, рвущиеся из пробоины на месте второй башни, поднимались на десятки метров и охватывали переднюю часть надстройки, которая вся уже почернела.
- П-п-передай, - тявкнул он радисту, - Цель горит ярким пламенем, идёт почти точно на нас!
Здесь он не приукрасил, огромный корабль весьма шустро надвигался на берег, так что скоро Кусен наблюдал его безо всякой оптики. Через шум волн прорывались отдельные хлопки, слышимо, что-то рвалось в пожаре. Начисто офигевшие лисы даже забыли прятаться за камни, да и толку? Между ними и гурцами полыхал громадный костёр, через который точно ничего не увидишь. Огненное облако, вырвавшееся из пожара, на несколько секунд осветило всё вокруг.
- Грёбаные ракушки... - с трудом захлопнул отвисшую челюсть Кусен, - Фотоаппарат у кого есть?
Сам же он не мог оторвать взгляда от этой картины, хотя голова подсказывала, что это уже может быть опасным, и стоило бы уносить ноги. Если корабль сейчас выбросит на берег, оттуда валом посыплются гурцы. Но лис также понимал, что такого он больше вряд ли где увидит, поэтому продолжал пыриться. У него аж дыхание перехватило, когда линкор вдруг резко затормозил, а затем его начало разворачивать бортом к волнам. Если разуть глаза, то становилось понятно, что корабль просто въехал носом в скалы метрах в двухста от берега, почти не поднимающиеся над водой. Глубоко зарывшийся нос судна как следует воткнулся в камни, а огромная инерция тяжеленной посудины заставила корпус разворачиваться. Сквозь дождь и грохот волн разнёсся страшенный скрежет металла.
Морячки смотрели со смешанным чувством радости и ужаса. Само собой, они радовались, что линкор теперь вряд ли представляет для них угрозу, но вид катастроффы сам по себе заставлял прижимать уши. Причём, процесс ещё не закончился. Как только нос корабля застрял в камнях, его начало разворачивать, одновременно опрокидывая на правый борт. Сначала действовала инерция, потом к ней подключились ветер, волны и течение, наваливаясь на подставленный борт. С берега были видны фигурки гурпанцев, бегавших по палубе и пытавшихся спускать шлюпки. Наблюдавшие лисы даже не заржали, глядя за тем, как гурцы с излишним упорством спускают шлюпки с правого борта, хотя над ними всё сильнее нависали надстройки корабля. Итог оказался закономерен, они не успели ничего сделать, прежде чем правый борт ушёл в воду, зарываясь всё глубже, а шлюпки накрыло надстройкой. Высокие мачты с антеннами со всего маху врезали в волны, подняв фонтаны брызг. Это было последнее, что видели наблюдатели с берега, потом как линкор скрылся в тучах дыма и пара, рвущегося из всех отверстий. Морская вода залила пожар, и она же попала в машинное отделение, где из наклонённых топок лавиной посыпался горящий уголь, создавая добротную такую парную.
- Всем нашим, - тявкнул Кусен, кое-как приходя в годность, - Цель уничтожена.
-------
Кровавые слезы потоком струятся,
Враги беспощадно над слабым глумятся,
Но рухнут пред сильным коварные планы
На страх, на страх, на страх вам, тираны!
- изъ песни
-------
. Линкор покинул здание!
-------
- Он его потерял!? - взвыл шакал, впрочем, не особо расстроившись, - Святые зубы императора, как можно потерять посудину длиной триста метров?!
- Скорее всего, они пытались заманить разведчик близко к себе, и сбить, - вяло предположил капитан Готфрид, - Более чем вероятно, что сейчас цель повернёт нам навстречу.
- Навстречу? - уставился на льва адмирал Джиленон, - Вы считаете их совсем идиотами?
- Им не остаётся ничего другого, - пожал плечами Готфрид. - Они не могут не знать, что у нас преимущество в дальности огня, калибре и массе залпа. Следовательно, логично...
- Готфрид, что вы несёте?! - сплюнул на пол шакал, - Мы преследуем шлюхенбот, если вы забыли! И то, что это самый большой шлюхенбот в мире, ничего не меняет!
- Нельзя недооценивать противника, херр адмирал, - "второй раз", удержался добавить лев. - Вы знаете, почему эти военные транспорты называют шлюхенботами?
- Догадываюсь, - съязвил шакал.
- Потому что это придумали контрразведчики Советов, - сухо продолжил Готфрид, - И всячески поддерживают такую репутацию. Догадываетесь, с какой целью? В общем, это военный корабль. И не просто какой-нибудь, а военный корабль советского флота. Вам напомнить, что случалось с теми, кто недооценивал этих ребят?