– Давай я начну. – хрипло проговорил Беликов, хвалил самого себя, что голос хоть и охрип от волнения, но звучал ровно. – Ты только выслушай меня хорошо? – дождавшись её кивка, собрался с духом. – Я прошу у тебя прощение за всё. Я виноват даже в том, что при первой встрече не признался кто я. Так же виноват, что не давал тебе свободы. Я собственник. Хотел, чтоб ты принадлежала только мне. Меня не интересовало, что ты хочешь. Я даже слушать не хотел тебя. Прости. Я был идиотом. И если бы я раньше закончил дело с Лесей, ты не потеряла бы ребенка. В этом тоже моя вина.
– Нет. – покачала головой Арина. – Ты в этом не виноват. Я должна была быть осторожней. Знала на что она способна. – и видя, что он хочет что-то ещё сказать. – Я тоже хочу попросить у тебя прощения. Ведь и я не хотела уступать тебе. Возможно у нас что-то и вышло бы, но уже поздно об этом говорить.
– Ты не любишь меня. – тихо сказал Никита и отвел взгляд.
Не выдержал её взгляда. В нем была жалость. Она сделала его слабым. Самому стало противно. На кого он стал похожим? Что с ним стало? До чего он себя довел?
– Ты тоже меня не любишь, Никита. – так же тихо ответила Арина и сцепила пальцы в замок, чтоб он не заметил её волнения. – Я не спорю, что стала влюбляться в тебя, но не смогла полностью тебе доверять. И не смогла бы никогда. Если бы этого не произошло сейчас, то произошло бы позже. Мы бы всё равно не были бы вместе. Мы бы испортили друг другу жизнь, загоняя в рамки и сами бы противились.
– Я тебя любил Арина. – всё же возразил Беликов. – Да и сейчас не могу сказать, что чувств нет. Но ты права, это болезненная любовь. Из неё ничего кроме боли не выйдет. Я бы хотел тебе предложить начать всё сначала, но не вижу в этом смысла. Только очень прошу тебя, дай себе шанс. Доверяй мужчинам, хоть немного. Я очень хочу чтоб ты была счастлива. Ты заслужила его.
– Ты тоже, Никита. – мягко улыбнулась Арина и в глазах её блеснули слёзы. – Ты тоже достоит счастья. Прекращай убивать себя. – и увидев его вопросительный взгляд. – Да, я знаю о тебе. Я читала и интересовалась. Никита, это сумасшествие. Остановись пока не поздно. Остановись, я прошу.
– Арина. – мягко проговорил он. – Это моя жизнь…
– Если с тобой что-то случится…. – Арина вскочила, не в силах больше сидеть на одном месте. – Я буду винить себя. Ведь я виновата, пусть и косвенно, но виновата. То как ты себя ведешь. Я не хочу….
– Арина, милая моя. – Беликов в одно мгновение оказался около неё и обнял, целуя висок. – Прости. Я эгоист, думал и жалел только себя. Прости. Только не плачь. Я достаточно насмотрелся на твои слёзы. Не хочу чтоб ты плакала из-за меня – идиота. Прости! – он прижал крепко к себе, осознавая, что это в последний раз. – Обещаю. Слышишь, хорошая моя, обещаю, что остановлюсь. Я брошу пьяным гонять на байке, больше никаких запоев. Я обещаю. Прости. Только поверь мне, я не хочу, чтоб ты плакала и винила себя.
Арина судорожно вздохнула, успокаиваясь. Она хотела отстранится, но всё же сдержала себя. это их последние объятия. Почувствовав губы на виске и волосах, окончательно расслабилась. Что-то в этом было. Прощание? Наверное.
– Мне пора. – она медленно отстранилась.
– Пора. – криво улыбнулся Беликов и отошел, засунув руки в карманы джинсов.
Эпилог
Ник вышел на террасу и подкурил сигарету. Прошло достаточно времени, и он понял, каким же гадким был. Он на самом деле эгоист. Если бы самолюбие не сыграло с ним такую шутку, Арина не пострадала бы по его вине. Да, сначала Беликов винил всех, особенно отца, что заставлял его жениться на девочке, но потом же на него никто давил совершать промах за промахом. Все его поступки были низкими.
Только сейчас спустя два года он стал понимать и анализировать свои поступки. Ник покачал головой, как бы ни веря самому себе и своим мыслям. Столько лет прошло впустую. Он потратил их не понятно на что. На непонятное ненужное «наказание». Теперь с ним не разговаривают даже близкие друзья. Только Герман еще изредка заезжает к нему проведать, но тоже не выдерживает и пары часов. Уже нет тех сборищ, старых добрых дней, когда он мог взять в руки гитару и спеть пару тройку песен с Фокиным или поспорить с Сиговым. Так же нет больше борьбы с Максом.