– Что здесь происходит? – громко спросил Иван.
– А это Ариночка не пускает своего мужа в постельку. – ехидно сказала Леся.
– Леся, закрой рот! – по голосу Ника, было понятно, что тот взбешен.
– Никита, так что случилось? – снова спросил Иван.
– Наши семейные дела. – холодно сказал Ник глубоко дыша и снова навалился на дверь, которая не сильно и противилась его проникновению в комнату.
При последнем ударе, она почти сорвалась с петель, но чудом уцелела, только замок был вырван с «мясом». Ник ворвался в комнату и хлопнул дверью, так что раздался ее недовольный и очередной треск. Арина с ужасом уставилась на мужа.
– Ты, придурок! – визгнула она и вскочила с кровати. – Ты меня из собственной спальни хочешь выжить?
– Арина. – прорычал Ник и шагнул к ней. – Давай успокоимся и нормально поговорим.
– Не подходи ко мне, чудовище! – Арина схватила подушку и запустила в него.
Ник ловко отбил ее и стал надвигаться на жену. Арина понимала, что ничего его не удержит, никакая мебель. Она решила убежать из комнаты, но Ник стоял как раз на ее пути, поэтому вскочила на кровать и попыталась перебежать, чтоб обогнуть его и улизнуть из комнаты. Но Ник и здесь был быстрее и проворней. Он рванул к ней, схватил за ногу и резко дернул на себя. Арина упала на кровать, брыкаясь, пытаясь его ударить и освободиться, но не получалось. Ник все-таки сильнее.
– Пусти, сволочь! – кричала Арина, все еще пытаясь вырваться.
Ник молчал, только его частое дыхание и сильные руки, держащие ее, говорили, что он здесь, что он держит ее и что он зол, так же, как и она. Он навалился на нее сверху, заломал ее так, чтоб не вырвалась и не смогла его ударить по «важным частям тела». И только Арина хотела что-то еще выкрикнуть, поцеловал ее. Сильно, болезненно, не давая возможности пошевелиться, увернуться. Арина сжала зубы и перестала вырываться, потом и вовсе замерла. Она не понимала, почему мужчин заводят вот такие потасовки, что в этом сексуального и возбуждающего. Она не понимала Никиту, его действий, его поведения.
Когда Арина почувствовала, что поцелуй изменился, стал более нежным и волнующим, отвернула голову. Ник отпустил ее руку, чтоб прикоснуться к подбородку и повернуть лицо снова к себе. Арина смотрела на него гневно, ненавидяще.
– Если ты думаешь, что и в этот раз я расслаблюсь и перестану обращать внимание на твою любовницу и ее ночные звонки, ты ошибся. – презрительно произнесла она. – Я ненавижу тебя и с каждым днем все больше.
– Я знаю. – тихо, хриплым голосом сказал он и уткнулся лицом в изгиб шеи. – Но постараюсь что-то придумать, чтоб изменить твои чувства.
– Продолжай в том же духе и скоро я буду тебя призирать. – холодно засмеялась. – А теперь слезь с меня. Мне противно прикасаться к тебе.
– Противно?! – с негодованием спросил Ник.
– Да, противно. – скривившись подтвердила она. – Я ощущаю себя грязной какой-то, и такое чувство, что вода и мыло не помогут, чтоб отмыться от того дерьма, в которое ты меня втянул. А от мысли, что ты вот этими руками держал мобильный и говорил со своей любовницей, мне становиться еще хуже. Наверное, придется и ночную сорочку выкинуть после этого. Не отстирается!
Да, она загнула палку! Но кто в этом виноват? Не она уж точно. Арина просила его нормально, но для Никиты ее слова ничего не значат. И она для него ничего не значит. Он уже показал это своим поступком, когда ответил на звонок.
Ник молча встал и, глядя на нее гневно, снял с себя брюки и швырнул их не потрудившись сложить и повесить их аккуратно. Следом полетели боксеры, а голый мужчина снова шагнул все так же молча к кровати. Арина молча наблюдала за ним. Он подошел с ее стороны и, упершись коленом на кровать, нагнулся к лицу девушки. Арина замерла, ожидая, что же последует за этим.
– Раз ты ее собралась выкинуть, значит она тебе не нужна. – зловещим голосом проговорил он, а в следующий момент взялся за декольте и рванул его.
Раздался испуганный вскрик Арины, треск шелка и кружева, а потом наступила тишина. Девушка опустила глаза и посмотрела на открывшуюся грудь и то, на что стала похожа ее сорочка. Пока она ошарашено смотрела и осознавала, что происходит, Ник еще одним рывком разорвал ткань до конца и отбросил теперь уже ненужную вещь в сторону. Следом последовали трусики в таком же плачевном состоянии.