— Ах ты ж подлина пушистая! — выругался он и бросился на меня.
Мне удалось увернуться и цапнуть его за ухо. Я помчался в сторону дороги. Если караванщики заметят меня, они придут на помощь. По крайней мере, мне показалось, что эти парни не из робкого десятка.
— Куда? — закричал Бьярни, когда его сообщник выбежал из укрытия на дорогу и побежал следом за мной. Еще двое разбойников по всей видимости восприняли это как сигнал к нападению и тоже выскочили на дорогу. Разобравшись в ситуации, они бросились мне наперерез.
Неизвестно чем бы закончилась погоня, но караванщики оказались стрелянными ребятами. Возле уха одного из моих преследователей просвистела стрела и впилась в землю. Это заставило разбойников поумерить пыл и разбежаться в стороны.
— Подлецы! — я узнал голос Ансельма. — Караулили возле дороги, чтобы напасть исподтишка.
— Нам повезло, что у них разрушились планы.
В это время я добежал до торговцев и положил возле них три кожаных мешочка и призывно посмотрел на них.
— Тяв!
— А я знаю, почему так вышло, — ответил Ансельм, осмотрев содержимое мешочков. — Не знаю, что это за лис, но он оставил этих ребят без тетивы для луков.
— Кажется, обученный. Смотрите, он в именной тунике и с гербом. Правда, я не знаю чей это герб.
Вотан забрался в повозку и вышел с куском колбасы, который я надкусил несколькими минутами ранее.
— Вот, держи, рыжий. Ты честно заработал угощение.
— Не дорого ли расплатился, Вотан?
— Если бы не этот лис, нас бы, может, и в живых не осталось. Да и потом, кто эту колбасу вообще есть будет? Мало ли кто ее грыз?
Я схватил кусок колбасы на лету и расправился с ней буквально за минуту. После этого открыл лапой свою котомку и достал оттуда пару серебряных монет и выкатил к ногам Вотана.
— Так вот кто колбасу поел! Извини, Ансельм, а я-то уже думал, это ты припрятал те монеты, чтобы не делить выручку.
Чтобы оставить еще больше впечатлений, я поднялся на задние лапы и отвесил торговцам поклон, а затем припустил к ближайшим кустам.
— Вы это видели также ясно, как и я? — поинтересовался у товарищей Ансельм.
— Не иначе, как лесной дух пришел нам на помощь, — отозвался Матис.
— Вот что, парни. Предлагаю сниматься со стоянки, да убираться отсюда поскорее. Я больше Ансельма слушать не стану — обратно поедем по знакомой дороге.
Конечно, можно было попробовать наладить отношения с этими ребятами, но они ехали по своим делам и не собирались в Намирию. А значит, наши дороги расходились. Кто знает, может, когда-нибудь мы увидимся снова, если им не попадется шальная засада, а я вообще вернусь.
Я решил не испытывать судьбу и отойти дальше от дороги. Полный желудок требовал остановиться и отдохнуть, но я упорно продолжал идти. Причиной тому было не только желание убраться подальше от разбойников, сколько обычная жажда.
День выдался жарким, а в теплом лисьем меху бегать по лесу было некомфортно. Как назло, поблизости не было ни одного ручейка. Пришлось бежать часа полтора, прежде чем найти источник для воды. Зато какой! Родник бил из каменного склона холма, давая начало небольшой узкой речушке, по размеру более похожей на ручей. Забыв обо всем, я жадно набросился на воду и принялся лакать. Казалось, будто я не пил воду целую вечность.
Но я совершенно забыл, что в этих землях нельзя расслабляться. Я допустил оплошность, перестав смотреть по сторонам. Из-за деревьев навстречу мне выехал всадник. Он был полностью закован в доспехи. Рассмотреть лицо не удалось — его полностью скрывал бацинет с опущенным забралом. Можно было только догадываться насколько ему жарко в таком облачении.
Воин не обращал на меня никакого внимания. Он внимательно осмотрелся по сторонам и поднял руку, отдавая команду. Тут же из-за деревьев, словно призраки, вышли воины с длинными двухметровыми копьями и каплевидными щитами. Я насчитал их не меньше двух десятков. На щитах воинов красовался белый лебедь на зеленом фоне. Некоторые были ранены и передвигались с трудом. Все это происходило в полной тишине. Решив не испытывать судьбу, я скрылся в кустах.
Страх приказывал мне немедленно бежать прочь, но любопытство победило. Я затаился в укрытии и напряг слух, надеясь подслушать их разговор. Воины устроились вокруг источника и принялись пить, умываться и наполнять походные меха водой. Некоторые устроились немного поодаль и принялись промывать раны и перевязывать их по новой. Усмтроившись на отдых, они позволили себе немного расслабиться и начали переговариваться между собой. Но от моего внимания не ускользнуло, что четверо воинов разошлись по краям поляны и принялись молча наблюдать за происходящим вокруг.