— Здорово нас намирийцы потрепали, — заметил один из воинов, которому перематывали окровавленную кисть.
— Да, в последнее время что-то совсем распоясались. Никак что задумали.
— Что они могли задумать? Прощупывают почву. Если дадим слабину и позволим хозяйничать на наших землях, будут здесь резвиться вовсю. Что с них взять — дикое племя! Им бы только поля жечь да беззащитные деревни грабить. Всегда так было и будет.
— Не скажи. Так было не всегда…
— Только не начинай вспоминать времена, которых и сам не помнишь! Эти стариковские рассказы о великой Намирии уже поперек горла стоят. Вон они — намирийцы, потомки великой империи, сегодня мне чуть руку не оттяпали по локоть. А завтра что?
Раненый замолчал, а его товарищ доделал работу и отправился помогать остальным. Эти воины не показались мне сломленными или измотанными. Просто они возвращались домой с очередного опасного задания. Не все. Если это пограничные с Намирией земли, то стоит ли удивляться, что на границе возникают постоянные стычки с неспокойными соседями? Я прислушался к голосам других бойцов.
— Интересно, что барон Варрен думает по этому поводу? На его месте я бы снарядил пару сотен бравых ребят и направил сюда на подмогу. А лучше попросить помощи у самого графа.
— Пару сотен? Ульрих, ты сам понимаешь, что говоришь? А кто их будет кормить? Сам-то ты давно сменил вилы на копье?
— Если мы не решим проблему с намирийцами, скоро кормить будет некого.
— Но не две сотни сюда гнать же! Нет, в Линассе, конечно, соберется и больше народу, если будет на то необходимость. Но пока намирийцы не сунутся к ним в дом, большая часть из них и пальцем не пошевелит.
— Снимаемся со стоянки! — скомандовал рыцарь. Сейчас он спешился и поднял забрало. Я смог рассмотреть его лицо. Обычное строгое лицо, поросшее щетиной. В глазах читалось волнение вперемешку с усталостью.
Воины поднялись на ноги и собрались строиться. Казалось, небольшой отдых поднял им настроение и восстановил силы. Теперь они могли продолжить путь домой.
— Намирийцы! — закричал один из наблюдателей.
Воины не бросились в рассыпную, как поступили бы многие в этой ситуации. Они сгрудились в кучу и выставили копья навстречу врагу.
— Уходим в лес, — скомандовал рыцарь, запрыгивая на коня. — Готов поспорить, они верхом. Так мы лишим из преимущества.
Воины побежали в мою сторону, и я вжался в траву, искренне надеясь, что меня не заметят и не затопчут. К счастью, они прошли мимо и рассматривать лиса в траве у них не было времени. Я заметил, как застежка на плаще рыцаря лопнула, когда он запрыгивал на коня. Он не спешился, чтобы поднять ее, а схватил рукой падающий плащ и направил коня в лес.
Когда на поляне стало безлюдно, я выскочил из своего укрытия, загреб застежку в свою котомку и помчался в другую сторону. Если намирийцы появятся здесь, встречаться с ними не хотелось. Надеюсь, так они не догадаются, что здесь кто-то был.
Прошло меньше двух минут, когда на поляну въехали воины. Их было с полсотни и все они ехали верхом. Некоторые передвигались по двое. Впереди ехал копейщик, а сзади сидел лучник. Оказавшись у ручья, часть из них спешилась, но никто из них не пил воду. Они изучали следы на земле и переговаривались между собой на неизвестном мне языке. Им потребовалось совсем немного времени, чтобы найти следы отступающих воинов.
Намирийцы оседлали лошадей и направили их трусцой в лес, где совсем недавно исчез рыцарь и два десятка копейщиков. Я не знал кто те люди, но искренне надеялся, что им удастся уйти.
Глава 23. Все только начинается
Оставшись в одиночестве, я достал застежку и принялся рассматривать ее. На ней был изображен лебедь, поднявший голову вверх, в сторону солнца. Застежка только казалось серебряной. На самом деле она была сделана из железа и лишь инкрустирована сверху серебром. Мне жутко хотелось узнать какому дому она принадлежит. Будучи в Анкбурге и даже Коргарде, я почти не встречал гербов у воинов. Здесь же все было иначе.
Воины говорили о бароне Варрене. Может, это было его земли? Похоже, новости о произошедшем в Коргарде сюда еще не дошли. Или же воины еще не были дома и не знали о смерти графа Тревана и изгнании баронов. Только сейчас я задумался о том, что граф Румус может и не знать всех проблем в своих землях. А пока разберется, может быть поздно. Но возвращаться и пытаться обратить внимание на проблемы в Ардевине не было смысла. Разберутся и без меня. К тому же, лиса вряд ли будут слушать. У графа есть Архивус и другие. А у меня никого нет. Я один.