***
- Что-то их многовато, - задумчиво пробормотала Кальвия, с напряжением глядя на то, как поляна всё наполняется оборотнями. - Для нас это даже лучше, - оптимистично заявила Гермиона, возбуждённо поглядывая на рычащих тварей, обступивших наш щит. - Сможем как следует порезвиться. - Вот уж точно, порезвиться, - хмыкнула Луна, а после подняла волшебную палочку, моментально сняв щит. Я, не мешкая, ударил по псам громким ультразвуком, из-за которого они все потеряли ориентацию в пространстве, и начали беспорядочно носится по поляне. Впрочем, не всех это проняло, и они прыгнули на нас, рыча и оскалив частокол зубов. Гермиона, укоризненно на меня посмотрев, достала парные клинки и начал драться сразу с несколькими оборотнями. Луна справлялась заклинаниями, впрочем, как и Кальвия, держащаяся около неё. Ещё раз взглянув в сторону Гермионы, полностью занятой боев, я мрачно взглянул на медленно направляющегося ко мне Фенрира, который несмотря на полнолуние не растерял последние мозги, в отличие от большей части своей стаи. А это значило, что все они - молодняк. Когда оборотень прыгнул меня, я не доставал никакого оружия, и даже не увернулся, дав ему повалить себя на землю, после чего просто воспламенил своё тело. Сразу же запахло горелой шерстью, а после уже мясом - после того как Фенрир взвыл, пробуя сбросить меня с себя, ведь я вцепился ему руками в шею, а после оседлал, продолжая поджаривать прямо на сумасшедшем бегу оборотня. Когда мне надоели эти бешеные скачки, я просто молниеносно переложил руки ему на глаза, а тогда слетел с оборотня, наблюдая за его агонией. На месте его глаз были лишь пропалены, и оставшаяся шерсть на нём обгорала, от чего он уже скулил как побитая шавка. Хмыкнув, я заставил оставшийся огонь воспламенится ещё сильнее, поменяв его суть - пара мгновений, и от Фенрира осталась лишь обугленная груда мяса, которой ему изначально следовало стать. Отвернувшись от трупа Грейбека, который утром примет человеческие очертания, я продолжил палить остальных оборотней, уже не извращаясь с ними так, как с Фенриром.
*** - Грейбека убрали. - Знаю, - Том задумчиво посмотрел на бокал огневиски, а после с мрачным выражением лица залпом выпил его содержимое, даже не поморщившись. - Думаю, ты даже знаешь кто это сделал, - насмешливо проговорил мужчина с фиолетовыми глазами, на что Том лишь горько фыркнул. - Она провернула это... жестоко. Никогда не думал, что Фенрира кто-то поджарит живьём. - Она может многое выкинуть, - серьёзно проговорил Риддл, вспоминая тот период времени, который он посвятил её обучению стихийной магии. Не без гордости он может сказать, что из Джиневры получится искусный маг огня и воздуха, особенно учитывая то, что эти две стихии могут друг друга усиливать. - Так же как и забрать вместе с собой всю группу! - Конечно, Велиал, это она тоже может, - Том мрачно посмотрел на друга, после чего задумчиво произнёс: - Ситуация складывается препаршивая. - Думаю, у тебя есть план, как всё это решить. - Конечно же есть, - Том откинулся на спинку дивана, уничтожив ещё один стакан с огневиски. - Только мне нужно, чтобы Джиневра была около меня. Она может нечаянно попасть под горячую руку. Даже несмотря на свою ущербность, моя воскресшая частичка души достаточно сильна для того, чтобы даже моя с ней дуэль произошла с затруднением. - Но причина не только в этом, - тихо заметил Велиал, на что Том поморщился - проницательность друга временами неимоверно раздражала.
Глава 17
Я разглядывал обстановку современной, по меркам этого времени, кухни, и думал над тем, как именно лучше всего будет поступить в нашей ситуации. Мы вот уже два дня, как находились дома у Грейнджеров. Вместе со мной в гостях были ещё Луна и Кальвия, в то время как остальные навестили свои дома, и не нашли там живых родственников. Родители чуть большей половины моей группы оказались живы, но только благодаря тому, что приняли сторону Риддла. Остальные же были убиты, часто очень мучительной и ужасной смертью. Но не это было главным... Больше всего меня поразило то, с какой холодностью к этому отнеслись детки, так сильно скучавшие по родителям. Шарлотта, узнав о смерти матери и отца всего лишь замкнулась в себе на пару дней, после чего начала вести себя как обычно, будто никто из её родных не умер. Разве что начала относиться ко мне немного холоднее, будто я был причиной их смерти. Сайлас и Отто восприняли смерть матери намного более остро, но и они умудрились отойти от неё, что лишь подтвердило моё мнение о том, что мозги им промыли просто восхитительно. Но больше всего неприятно удивил Питер, которого известие о смерти родителей совершенно не впечатлило. Впрочем, этот парень всегда был редкостным засранцем, и с этим ничего нельзя было поделать. Родители Гермионы, напротив, оказались живы, пусть и относились к обычным людям. Пожалуй, им не было чего предложить Риддлу, и он забрал лишь то, что мог - Гермиону. И не убил их лишь потому, что они просто магглы. Им легко сделать внушение, и они не смогут сбросить его, как некоторые особо волевые представители магического общества. Теперь же нам надо было решить, что делать с мистером и миссис Грейнджер, дабы в случае чего оба Риддла не наделали глупостей, убив родителей подруги. Зная Гермиону, заметно изменившуюся за эти три года, произошедшее оставит на ней очень жирный отпечаток, от которого она не избавится никогда. Грейнджер будет мстить, и, скорее всего, для неё это закончиться более чем печально, ведь она будет идти до самого конца. К слову, об этой черте подруги знали все, кто был с ней хотя бы немного, но знаком. В начале обучения мы мало что из себя представляли. Не умели почти ничего. Не знали, по сути, ничего важного, такого, чтобы иметь возможность пробить себе путь в это не самое мирное время. Каждый тренировочный бой выпивал, кажется, из нас все соки, саму жизнь. Чем дольше проходили такие бои, тем они были труднее, и тем чаще мы слышали, что являемся местной элитой. Каждый мастер должен был сказать что-то о том, что лучше быть частью нового механизма, и желательно как можно ближе к тому, кто его возглавляет. Чем сильнее, талантливее, умнее - тем мы важнее, нужнее. Все они как один повторяли что нужно быть той частичкой, без которой механизм не сможет работать. Это было верно, ведь Риддл собрал самых талантливых и умелых. В особенности это касается преподавателей, которые взращивали у таких детей преданность, наталкивая их на мысль о том, что лучше быть на вершине с победителем, чем внизу с побеждёнными. Риддл очень самоуверенно считал себя победителем, и я время от времени не находил никаких контраргументов, чтобы доказать, что победа в этой борьбе ещё не в наших руках. Врагов осталось слишком много. Каждый маг стремится подгрести к себе как можно больше, лучше, и не стоит забывать, что такие, как Волдеморт и Дамблдор ещё живы. Построить то, чего хочет Том можно лишь без них. Без людей, которые будут иметь достаточно возможностей подрывать его авторитет. И он шёл к этому семимильными шагами, выращивая полностью преданных ему бойцов. Кроме нашей группы было ещё много подростков, которых тренировали точно также как нас. Правда, с уклоном в то, к чему у ребёнка есть предрасположенность. Каждые три месяца нам устраивали состязание между группами, где наша чаще всего выходила победителями, хотя сначала мы почти постоянно проигрывали, ведь соперники были сильнее и знали больше, чем мы сами. А ещё за их спинами были годы тренировок, что меня в первое время очень сильно возмущало - зачем ставить против ничего ещё толком не умеющих детей магов совсем другого уровня? Всё это делалось лишь для того, чтобы мы находили в себе силы и желание учиться как можно больше, чтобы самим стать победителями, втоптав противников в грязь. Конечно, попав в школу Риддла мы сразу же громко о себе заявили, но в подобных состязаниях было слишком много ограничений, чтобы дать вот так вот сходу отпор, не имея особо полезных навыков и знаний. В каждом таком бою Гермиона дралась до последнего, и даже будучи обездвиженной могла принести множество неприятностей противникам. В желании побеждать она развила феноменальную концентрацию, силой одной лишь воли творя волшбу, что приво