— Няня, что случилось? Почему ты не в доме?
Полина увидев меня, облегчённо вздохнула.
— Лиза, почему так долго? Время уже восьмой час, темнеет, ты же сказала, что только заберёшь трудовую книжку, попьёте чаю с тортом и всё. За эти три часа можно съесть не один торт и выпить три самовара чая. Я уже собиралась идти тебе на встречу, ты же забыла свой телефон дома, а тебе Женя звонил уже несколько раз, и мы ещё не собрали все вещи, а завтра придет машина, нужно переезжать (она смахнула появившуюся слезу), окинула взглядом дом, не знаю правильно ли ты поступила, продав этот дом? Софья, наверное, не одобрила бы, с другой стороны, что делать в этой глуши молодой девушке? Пойдём домой, чаю я тебе не предлагаю, а вот поужинать надо бы.
Я улыбнулась, обняла няню, и мы пошли в дом, в котором на днях будут жить уже другие люди.
После ужина, мы упаковали оставшиеся вещи, сложив в отдельную коробку фотографии, которые бабушка бережно хранила, многие из них со временем пришлось ретушировать. Я посмотрела на притихшую няню, она держала в руках фото мамы и прабабушки:
— Лиза посмотри, как вы с мамой похожи на свою прабабушку, не зря говорят, что женщины в одном роду часто могут быть похожи в последующих поколениях, вот только у твоей мамы глаза серые, а у тебя точно, как у прабабушки (Софья говорила, что у неё тоже были глаза разного цвета), поэтому ты больше похожа на неё, а волосы у тебя точно такого же цвета, как у мамы, рыжие, с каштановым оттенком, но никто точно не знает какого цвета были волосы у прабабушки, жалко, что тогда цветных фотографий не было, возможно у неё были такие же.
Я взяла у неё из рук фотографии, да уж няня была права, мы и правда похожи.
— Как думаешь, а судьбы тоже повторяются из поколения в поколение? Насколько я помню из рассказов бабушки, женщины нашего рода счастливы не были, да и жизнь их была короткой. Прабабушку вообще считали колдуньей из-за цвета глаз, из-за этого она жила уединённо, да и с личной жизнью у неё не сложилось, насколько я понимаю бабушка так и не узнала кто был её отец, да и умерла она, не дожив до сорока лет.
Полина встала, положила фотографии в коробку:
— Не говори глупости, чепуха всё это, вон Софья прожила довольно долго, в наше время дожить до семидесяти пяти лет — это считается почти долгожитель, и, если бы не её упрямство, с нежеланием нормально лечится, прожила бы ещё несколько лет. А маму твою (царство небесное) сгубила любовь, она просто сгорела от любви, да и поддержки со стороны Софьи не было — бывает такое, осталась одна, с маленьким ребёнком на руках, послеродовая депрессия, любимый мужчина отказался от неё, она и сгорела.
Только я хотела расспросить няню подробнее обо всём, но она тут же перевела разговор, как будто поняв, что сболтнула лишнего.
— Лиза, не жди от меня подробностей, я сама толком ничего не знаю, твоя бабушка никогда не говорила со мной на эту тему, поэтому кто был твой отец — я не знаю. А деда твоего, мужа Софьи многие помнят до сих пор, известный вирусолог, правда он тоже рано умер, но это из-за того, что слишком был погружён в работу, в одной из своих командировок в Африку, он заразился какой-то болезнью, и так и не смог вылечиться, но его ученики продолжили его исследования, а его труды изучают до сих пор. Что-то мы с тобой разговорились на ночь глядя, позвони Евгению, уточни во сколько приедет машина за вещами, а я ещё раз посмотрю всё ли мы упаковали, не забыть бы чего.
Я взяла телефон и позвонила Жене.
— Женя, добрый вечер! Извини, что не отвечала на твои звонки, я как всегда забыла телефон дома.
Почему-то я почувствовала, что он улыбается.