Через мгновение я заметил очень маленькую обезьянку, сидящую на полке, очень близко к потолку.
Обезьяна совершила шикарный прыжок, почти цирковой полет с полки, и приземлилась в "заднюю зону". Но она не стала невидимой!
"Это из-за ее пота! Ее пот совсем другой!" прозвучало в моих ушах.
Прыгая туда-сюда, крыса "Любопытная Варвара" потела изрядно, но вскоре притомилась и прилегла отдохнуть на крохотную, будто специально для неё приготовленную травяную циновку. Двое пажей (или фрейлин!) остались при ней - легли рядом на земляной пол.
А в центр зала устремились другие фрейлины с пажами. Четверо из них шли на задних лапках и несли на своих плечиках - как Ленин бревно на субботнике! - длинный белый баллончик.
Установив баллончик вертикально, они свинтили с него крышку, под которой оказался пульверизатор-пшикалка.
Нажав на пшикалку, крысы направили баллонную струю на волшебный круг и поливали его до тех пор, пока из без того мокрые корки не пропитались новой жидкостью.
Затем Варвара поднялась с циновки и стала снова запрыгивать в круг, но уже ни разу не сделалась невидимой. Очевидно, жидкость из баллончика каким-то образом нейтрализовала экскременты, в результате чего испарения, шедшие от кольца, утратили свойства "шапки невидимки".
Я жадно следил за событиями, сознавая, что крысы трудятся не просто так: они вооружали меня знанием! На будущее!..
7.
Когда учебный сеанс окончился, вся наша орава - крысы и я - вывалилась в коридор.
Мы снова долго шли по тёмным тоннелям, но уже вверх, к выходу из подземелья.
Я перебирал в карманах сухие корки, которые Варвара, в ходе сказочного действа, носила к моим ногам. И баллончик был при мне - в качестве сувенира!
Я вспомнил, как у нас на даче активно гадили крысы. Гадили они на всё подряд: на бабушкины коврики, на мои тапочки и на сваленные в углу авоськи, полные апельсиновых корок. Но чтоб от этого хоть одна сделалась невидимой...
Тоннель закончился, мы выбрались на дневной свет, такой яркий, что я минут пять не мог открыть глаза. За это время проводницы мои куда-то подевались. Я был предоставлен сам себе.
Стоя с закрытыми глазами, я принюхался. В нос ударила смесь хлорки с фекалиями. Где-то поблизости был туалет!
То ли от едких запахов, то ли ещё от чего-то, в ушах появились странные шуршащие звуки, затем послышались тоненькие голоса:
- Спаси-и-ибо!
- Извини-и-ите!
То пищали крысы: извинялись и одновременно благодарили за что-то. За что, интересно?!
Когда мои глюки утихомирились, я снова открыл глаза и увидал перед собой зелёный луг. Трава на том лугу отливала изумрудом.
Было давно уже утро, и солнце поднялось достаточно высоко. Оно так сильно пригревало, что успело высушить росу.
На лугу имелось множество автомобилей. Иномарки! Точно такие, как я видел в глазах у рыжего Бориса. Моё дежавю меня не покидало!
Я хотел подбежать к машинам, но пространство между мной и ними было сплошь усеяно острыми каменьями размером с кулак. Между камнями поблёскивали осколки бутылок и острые края консервных банок. Надеяться лишь на кроссовки было рискованно.
Внезапно набежала туча, хлынул дождь. Он напомнил, что неплохо бы подумать и об убежище - чтобы было куда возвратиться потом, после всех приключений.
Я оглянулся и увидел позади себя сарай - сколоченный небрежно, но зато громадный. На нём были две буквы "М" и "Ж". Так вот откуда запахи!
В поисках прибежища я мечтал не о клозете, мне срочно надо было отыскать вход в крысиную пещеру. Не из нужника же я вылез! Местность просматривалась отлично: то была равнина без единого намёка на пещеры или подземные ходы.
Я решил обследовать сарай, вошёл - на всякий случай со стороны буквы "М".
В глубине сарая была крашеная дверь с табличкой: "Не входить! Убьёт!" Дёрнув за ручку, я обнаружил каморку, из которой начинался подземный ход. На меня лавиной попёр знакомый запах плесени, сэконд-хэнда и апельсиновых корок.
Чудненько! Значит, имелась надежда на возвращение тем же путём. Но сначала надо было изучить округу, раз уж такой ценой сюда припёрся.
Оторвав от сарая две доски, я сделал из них лыжи. Лыжи привязал к босым ступням шнурками от кроссовок, а сами кроссовки пришлось надеть на руки - на случай потери равновесия.
Перебравшись на ту сторону, я опрометью кинулся к машинам, надеясь, что хоть какой-нибудь водитель пригласит меня в салон, даст передохнуть-перекусить и, наконец, поведает, где я нахожусь.
Подбежав к серому "мерседесу", я открыл дверцу, но... Внутри не обнаружил никого! Никогошеньки! Вернее, там таки был кое-кто. "Их" было много, но то были не люди. На заднем сидении пристроились две ящерки, два ежа и много-много разных насекомых - от диковинных жуков до мошек.
Я пошёл к другой машине, к ярко-зелёному "пикапу". Заглянув в его проржавевший кузов, я обнаружил, что он наполовину залит водой. В воде плескались организмы - что-то вроде головастиков, но невероятного размера. У иных было четыре головы, а у некоторых - целых восемь!
Снова выглянуло солнце. Окружающий пейзаж стал походить на сцену из голливудского фильма: все побросали иномарки и ринулись на пикник. Но где же весь народ?! Где пресловутые голливудские персонажи?
8.
Вскоре я их увидел: целую группу людей, на далёком горизонте, под уходящими грозовыми тучами...