Телевизионщики почти моментально начали съёмку, а чиновник из посольства взялся вести переговоры с наконец подоспевшей милицией и контрразведчиками. Которые закончились задержанием этих двух ряженных под одобрительные выкрики из толпы туристов. Мне пришлось несколько раз пересказывать что произошло, сначала посольскому, затем представителю контрразведки, а затем и журналистам.
…..
— Что это было, — поинтересовался Серёга Лубенец, который с плакатиком «herr Eugen Fox» встречал меня в аэропорту.
О встрече и сопровождении меня в Москве с братьями Лубенцами договаривалась Ольга, она же и продиктовала текст надписи на плакат. А то от этих товарищей вполне можно было ожидать и транспарант типа «Женька! Добро пожаловать на Родину!»
— Потом, — буркнул я. — Пойдёмте скорее.
Встречать меня они приехали на одном их четырёх переданным им для реализации полицейских «Вартбургов» последнего выпуска с движком от «Фольксвагена Поло». Как я знал от супруги, все четыре бывших полицейских иномарки после перекраски и снятия спецсигналов выкупила семейка Лубенцов. Две забрали себе, одну презентовали отцу и ещё одну старшему брату.
— Долго вы что-то, — своеобразно поприветствовал меня Андрюха, оставленный братом на стоянке.
Но он тут же спохватился и полез обниматься, попутно рассказывая о своём:
— Да я тут тоже чуть приключений на ровном месте не отхватил. Какие-то борзые наехали и стали требовать продать им машину за тысячу рублей. Хорошо, их подъехавшие менты спугнули, даже не знаю чтобы я делал, — поделился своими ужастиками он. — А у тебя, Лис, что там приключилось?
— КГБ пытался арестовать, — усмехнулся я.
— Гонишь! Он гонит? — обратился Андрюха к брату.
— А фиг его знает, — пожал тот плечами. — Сцепился с двумя мужиками, а потом толпа набежала. Тех, двоих, менты приняли, а Лис — вот он.
— Да бандиты какие-то, наверное хотели иностранца подрезать и представились давно уже не существующей конторой. Пришлось повоевать.
Так, за шутками и прибаутками мы и доехали до Москвы. Оля, слила братьям номер телефона той тётки, у которой мы с бабулей покупали кресла с деньгами, и те, за небольшую в общем сумму, сняли её дом в посёлке Сокол. На год. Хорошо что она так и оставалась владелицей дома, а то бы пришлось искать варианты, особенно куда машину поставить. И станция метро рядом и до аэропорта близко. А что тут ехать-то по Ленинградскому шоссе от Шереметьево до места назначения? Всего двадцать километров. Бывшая полицейская машина проглотила это расстояние за двадцать минут. Если бы не светофоры и плохо чищенное полотно дороги, то и быстрее долетели бы.
…..
— Значит так, парни. Есть неплохой вариант приподнять не хило деньжат. Вы как? Вам деньги нужны?
— Спрашиваешь, — усмехнулся Андрюха Лубенец. — Что делать-то надо? Надеюсь, не криминал какой?
— Нет, с нашей стороны нет. Ладно, не об этом сейчас. Первого февраля акционерное общество «МММ»*** начнет продажу акций. Примерно до седьмого февраля каждая акция будет стоить тысячу рублей.
— А почему до седьмого? Откуда такая точность? — недоверчиво пробурчал Серёга.
— Можешь не верить. Я тогда сам в этом поучаствую и заработаю, а вам заплачу за охрану и транспорт. Уж я-то вас никогда не обманывал и старался вам во всём помогать.
— Жень, не слушай дурака, — подал голос Андрей. — Мы с тобой, по крайней мере я. А этот пусть поступает как хочет.
— Двое на одного? Так не честно. И я, это, просто засомневался. Лис, ты не сердись на меня. Брат правду сказал, дурак я, есть у меня такое. Извини что перебил, ёпта, я, ну, я с вами парни.
— Ну, ладно, проехали, — согласился я с братьями. — Эта контора находится на Варшавском шоссе. Мы должны будем туда съездить и всё проверить, а как только начнутся продажи, купить акций на максимальную сумму которую вы сможете собрать.
— Мы? — не понял Андрей. — А ты?
— Я буду действовать через «Дойче-банк», через тот счёт, на который вы переводили мою часть дохода от нашего совместного предприятия. Есть у них там отдел по работе с ценными бумагами. А вы, отдельно, за наличку акций возьмёте.
— А давай мы тебе деньги отдадим, и ты тоже через банк сделаешь. Или мы там счёт откроем, — внес предложение Сергей.
— Не получится, — и видя недоверие и скепсис во взглядах парней — пояснил: — Этот банк пока не работает с вкладами в России, только сопровождает деловые счета иностранцев и совместных предприятий. А если вы переведёте свои деньги на мой счёт, то потеряете прилично. Банк возьмёт свои проценты за предоставление брокерской услуги, за конвертацию из одной валюты в другую и обратно. Плюс, с меня за доход возьмёт пятнадцать процентов и Германия. А потом уже и с вас, при переводе денег вам на счёт, с вас сдерёт еще и родное государство.
— Охренеть, — ошеломлённо и недоверчиво почти прошептал Андрей. — А твоя выгода тогда в чём?
— А я отмываю все деньги, которые лежат сейчас на счету и которые лягут туда после получения предполагаемого дохода, и смогу свободно пустить их в проекты на территории Германии.
— А стоит ли шкурка выделки? Получим ли мы хоть что-то? — опять засомневался Сергей.
— Я уже говорил вам, что участвую в этом обязательно, а вы сами думайте. И если согласны, то когда поедете в Азов за деньгами, попробуйте уговорить поучаствовать в этом Померанцева и Петрухину, всё ж мы одна банда школьная. А Кушнир из Донецка не вернулся?
— Петрухина уже Померанцева, — проинформировал меня Сергей. — И Витька вернулся, у нас перегонщиком работает.
— Во, поговорите с ними. Пусть хоть на квартиру себе заработают.
— Но откуда у тебя столько уверенности, что эти акции принесут хорошую прибыль, если не секрет, конечно? — Серёгу всё не покидало подозрение.
— Инсайдерская информация, — и видя, что меня не поняли, пояснил: — Информация сверху. Но я вам ничего не говорил, и вы, кроме наших одноклассников, никому не говорите. И самое главное! Вы должны продать свои акции, когда они поднимутся в цене до ста тысяч рублей за штуку.
— Ого!
— Ничего себе!
— Акции потом продолжат свой рост и могут дойти и до ста двадцати, а может и даже до ста тридцати тысяч. Но продадите вы их именно по сто тысяч и проконтролируете одноклассников, чтобы они тоже вовремя от бумаг избавились.
— Лис! Но почему? Можно же по сто тридцать продать, это же больше чем по сто! — возмутился Серёга, который до этого сомневался нужно ли ему в этом вообще участвовать.
— Серый, в ста тысячах я уверен полностью. А вот выше, это уже неизвестно. Будет-не будет… Это контора — просто мошенники, мыльный пузырь, они ничего не производят, никуда деньги вкладывать не собираются. Их время — максимум полгода. А потом всё, они закроются и денежки утянут с собой. Главное, нам успеть получить хотя бы эти сто тысяч с бумаги. А будете жадничать — вообще ни с чем останетесь. Verstehen sie?
— Яволь, херр Фокс, — ответил мне самый адекватный из близнецов, Андрей.
…..
На самом деле я очень боялся, что последствия вроде бы невинного толкания в московском метро, в результате которого погиб генерал Дудаев, могут привести к необратимым изменениям и в деятельности «МММ». В этом мире, из-за отсутствия генерала Чечено-Ингушскую АССР возглавил Руслан Хасбулатов, оставив свой пост председателя Верховного Совета РСФСР. На его место был избран некто Николай Рябов. В моей памяти из моего мира, единственный Рябов-политик, про которого я слышал, был посол России в Молдове. Он ли это или кто-то другой, я не знал.
Из-за этого кризиса власти в сентябре 1993 года, как такового, не случилось. Всё решилось мирным путём, без стрельбы из танков и штурма здания Верховного Совета.
Но зато случился политический кризис в Чечено-Ингушетии. Председатель Вайнахской народной партии, писатель Зелимхан Яндарбиев объявил о создании независимой Чечни и попытался при помощи своих боевых групп взять Грозный и сместить с поста президента Чечено-Ингушской республики Руслана Хасбулатова. Но с наскоку у него это не получилось. И созданная национальная гвардия «ЧИР», возглавляемая полковником Масхадовым при поддержке частей СКВО**** смогли выбить отряды Яндарбиева за реку Аргун, по которой и проходила теперь то ли граница, то ли линия фронта между двумя Чечнями.