Он открыл ставни и снова стал менять форму. На этот раз наблюдала я за ним с любопытством. Он был ужасен и прекрасен одновременно. Огромный, покрытый перьями, со светящимися глазами и похожий на демона. Я осторожно приблизилась к нему и ласково провела рукой по чёрной мохнатой щеке. Перья, заменявшие ему бороду, были совсем мелкими и тонкими, похожими на шерсть. Он рыкнул и показал клыки. Я на секунду отпрянула, но потом снова дотронулась до него.
— Шшшш… Милый, постарайся меня не кусать, — сказала я, ласково целуя его в чёрный лоб.
Он застонал хриплым басом, а потом прорычал:
— Мне нужно поесть! Никуда не уходи!
С этими словами Эльдис взмахнул крыльями и вылетел в окно. Его не было около получаса. Потом он вернулся и уселся на подоконник. Я подошла к нему и снова погладила по лицу. Моя рука стала влажной. Я рассмотрела свои пальцы и увидела, что они сделались красными.
Я нежно взяла его за когтистую лапу и потянула к постели. Он растерянно таращился на меня своими горящими глазищами и не понимал, чего я хочу.
— Сегодня ты всё-таки будешь спать со мной, — пояснила я.
Он покорно слез с подоконника, перебрался на наш просторный траходром и растянулся на нём с краю в позе солдатика. Нет, так дело не пойдет! Я подползла к нему, обхватила руками и ногами и стала легонько щекотать языком за остроконечным ушком. Он осторожно отодвинул меня и улёгся на живот. Что это он там решил от меня скрывать? Ну, получай массаж, зверюга пугливая!
Я оседлала его спину и просунула руки под сложенные крылья. Перья, ковром покрывавшие его тело, были короткими и жёсткими, но даже сквозь них можно было нащупать точки напряжения. От нажатия моих пальцев и нежных покусываний он застонал, а крылья расползлись в стороны. Я продолжила экзекуцию от шеи до копчика, переходящего в короткий, но мощный хвост. Когда я добралась до ягодиц, он вывернулся, опрокинул меня навзничь, придавил к кровати и зарычал, обнажая огромные клыки. Затем отпрянул и сел на кровати.
— Сумасшедшая, — рыкнул он, тяжело дыша.
Он отвернулся и уставился в угол. Его могучая пернатая грудь часто вздымалась, отчего перья ходили ходуном. Я перевела взгляд ниже. Вот это было зрелище! Он был огромен, чёрен и, к счастью, лишён каких-либо перьев. Перья ТАМ были бы уже чересчур.
— Ты ведь меня хочешь, — констатировала я очевидный факт. Ну, не могла я не вернуть ему эту гадскую фразу, которой он когда-то вывел меня из равновесия.
Он снова не то застонал, не то зарычал и закрыл голову руками. Ну, хоть только голову!
— Не бойся. Я тебя не обижу… — сказала я, приглашая его улечься на прежнее место.
— Ты? Меня? — он разразился утробным злодейским хохотом, словно плёнку с его голосом замедлили вдвое. — А не наоборот?
Я была непреклонна. К тому же, нам обоим было до жути любопытно. В итоге мой пернатый герой был уложен на спину, а я взобралась на него сверху. Он отчаянно умолял его привязать, но я напомнила, что он собирался меня от кого-то охранять. Нет уж, пусть учится держать себя в руках. То есть в лапах.
Доложу я вам, что это было круто. Не хуже и не лучше, а как-то совсем иначе. К финалу я валялась в позе морской звезды вся покусанная и поцарапанная, но опять жутко довольная и удовлетворённая. И только теперь я была по-настоящему спокойна. Если это мой мужчина, то пусть он будет моим по всех своих ипостасях. Рекламной версии мне недостаточно.
Немного придя в себя после случившегося, он стал внимательно меня рассматривать. И, видя нанесённые им ссадины, принялся их зализывать нежным зелёным языком. Минут через пять я была облизана с головы до пят. Это было щекотно, но оочень приятно. Меня снова накрыла волна возбуждения, но воплощать её уже совсем не было сил. Он лежал у моих ног, свернувшись калачиком, положив свою огромную голову на моё бедро, и смотрел как будто извиняющимся взглядом. Я заметила, что на моём теле не осталось ни одной ссадины, все они исчезли, будто были нарисованы, а затем смыты. Боли я тоже уже не чувствовала.
Я посмотрела прямо ему в глаза и впервые подумала: «Я люблю тебя». А из его глаз выкатилась маленькая светящаяся слезинка.
Мы пролежали так ещё с полчаса, но никто не спал. Просто смотрели друг на друга, и больше ничто на свете не существовало. Но потом он вдруг как-то напрягся и шевельнул остроконечными ушами. Что-то всё-таки происходило, и явно нехорошее.
Пол слегка задрожал, в воздухе почудился запах озона. Кто-то и правда проламывал подпространственный тоннель прямо в нашу спальню. Одна из стен подёрнулась рябью, словно она была лишь отражением в мутном озере. Мы подскочили и отбежали в противоположный конец комнаты.
Из колеблющегося марева выскочили двое здоровенных бугаев в кожаных штанах и куртках с длинными ножами в каждой руке. Глаза у них были такие же пустые, как у тех зомбаков, которые когда-то пристёгивали меня к тюремной ватрушке.
Следом за ними в нашу спальню прыжком влетел неприятного вида старикан с редкой бородёнкой и в длинной робе. Он, как кошка, пружинисто приземлился в метре от нашей кровати и, разводя руки, стал быстро растягивать образовавшееся между ними свечение в настоящую сеть. Недолго думая, я схватила чеканный кувшин и запустила ему в голову.
Маг упал, безвольно роняя руки. Свечение погасло. Дуболомы ринулись на меня. И в этот момент откуда-то из-под высоченного нашего потолка на них с рёвом обрушился Эльдис. Одного он сперва отшвырнул в сторону, второму впился в шею, разрывая её своими огромными клыками. Кровь, как из надкушенного помидора, брызнула во все стороны, заливая белые простыни.
— Милый, да тебе, кажется, прислали поздний ужин! — не удержалась я.
Амбал, выпущенный из когтей Эльдиса, дёрнулся и обмяк, падая на пол. Зато второй уже поднимался на ноги, выставив в вперёд свой бессмысленный нож. Но мой пернатый герой схватил его за шкирку, поднимая в воздух взмахами мощных крыльев.
И снова из надкушенной шеи брызнул фонтан крови, заливая некогда белую комнату. Эльдис пил несколько мгновений, а затем торжественно заревел и оторвал бугаю голову, словно тот был надоевшей куклой Барби. Голова гулко шмякнулась на каменный пол и покатилась.
В этот момент на полу зашевелился маг. Эльдис спикировал на него и вцепился уже было когтями, когда маг вдруг растёкся по полу в противный белёсый студень. Эльдис взвизгнул от боли — я не ожидала, что эта махина может издавать такие звуки. От его когтистых лап шёл едкий пар, как от химического ожога.
Студень собрался в кучку и начал расти, превращаясь в подобие человеческой фигуры. Что это ещё за хрень? Опять адская тварь с кислотной кожей?
— Афхааан! — проревел Эльдис, приземляясь между мной и студнеобразным существом, которое ползло к нам, как улитка, подминая под себя кровать и прожигая на ней сплошную дыру.
Афхан. И прямо сейчас на моих глазах он растворяет деревянную кровать. Что за идиотская идея протыкать его деревом? Но утопающий, как известно, хватается за соломинку. Не сводя глаз с адского моллюска, я нащупала на столике за спиной ещё один деревянный ножик для масла и метнула прямо в гущу ползущего на меня желе. Раздался громкий хлюпающий звук, словно грязная вода, наконец, победила засорённую раковину. Студень надулся, дёрнулся несколько раз и растёкся едкой прозрачной жидкостью, дожигая остатки кровати.
— Кажется, всё… — неуверенно сказала я.
Эльдис мягко приземлился на пол, упёр руки в колени, сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, а затем вдруг дыхнул потоком синего пламени на всё ещё подрагивающий портал. Края дыры загорелись, и рябь стала уменьшаться, словно лужица на горячей сковородке, пока не исчезла совсем.
— Теперь всё. — рыкнул Эльдис.
Он бережно обхватил меня когтистыми лапами, которые вроде больше не дымились, вскочил на подоконник, и мы взмыли в уже светлеющее небо. Мы успели приземлиться возле большого водопада, прежде чем появились первые лучи солнца и началась трансформация. Мы были совершенно голые среди буйной природы, в пенных струях прохладной воды встречая свой последний рассвет в нашем личном Эдеме.