Рыжик посмотрел вслед за Доком в обозначенном направлении и вздрогнул. Таких сородичей ему ещё видеть не доводилось. Оторвыш оказался здоровенным мэйкуном в длину, наверное, с трёх таких Рыжиков, и с какой-то невиданной пегой расцветкой суровых пепельных тонов, перемежающихся с клоками бороды столетнего мастера кунг-фу. Глаза у него были слишком близко посажены к носу, и доброжелательности облику никак не добавляли. Ну а когти, похоже, Оторвыш не смог бы втянуть в свои совсем уж угрожающих размеров лапы даже на спор.
– Загнали тварь, – услышанное сырым эхом отразилось не только в голове, но и во всём теле у Рыжика. – Можно начинать.
– А-а-кция! – возопил не в меру экзальтированный Док и первым пристроился в хвост к Оторвышу. Тот уверенно повёл всю группу за собой достаточно путанным маршрутом, пока они, наконец, не оказались в дальнем конце подвала, где в углу корёжила глаза груда строительного мусора. Вокруг неё грамотно расположились три подельника Оторвыша – два потрёпанных суровой бродяжьей жизнью сиамских кота и выгодно смотрящаяся на их фоне кошечка-трёхцветка, – они, по-видимому, отрезали возможные пути к бегству загнанной в тупик добычи.
– Всё в порядке? – поинтересовался зачем-то Док. Троица в ответ даже не удостоила его взглядом. Очевидно, в условиях, приближённых к боевым, авторитет очкарика заканчивался.
– Так-так… – всё чепыжился идейный теоретик братства. – А теперь, Рыжий, смотри и не моргай. Это первый твой шаг к предстоящему испытанию.
– Одноухий, Усач, Квёлый и Заморыш – в оцепление, чтобы с тылу не напали, – жёстко распорядился Оторвыш. – Я начинаю. Времени мало. Нам и так сегодня прёт.
– Да-да! – тут же вылез и Док. – У этих тварей есть способность передавать сигналы на расстоянии! Но мы их сейчас заблокируем! Тел-л-левизор-р! Р-р-ради –о-у-у!
Рыжик сглотнул слюну. «К какому ещё испытанию?» Обстановка вокруг была зловещая: горящие кошачьи глаза странным образом гармонировали с отсыревшими стенами и тусклой лампочкой, сиротливо болтающейся под потолком. И в довершении к надвигающемуся действу – медленно крадущийся к куче мусора Оторвыш, мрачно разбрасывающий вокруг себя пепельно-белую ауру неизбежности. Жёлтые пылающие глаза его неотрывно смотрели в одну точку с краю кучи, и Рыжик вдруг отчётливо ощутил внутри себя давление силы, заставившей его задрожать и сделать несколько шагов вперёд. Остальные коты тоже мелко тряслись, утробно урчали и облизывались, но с места не двигались. Очевидно, главный вектор приложения этой древней животной силы приходился как раз в точку, которую неотрывно гипнотизировал Оторвыш, и вот куча зашевелилась, ожила и из неё вдруг возникла здоровенная крысиная морда с красными горящими глазками, которые немедленно уставились прямо в надвигающееся жёлтое пламя. Надо признать, что Оторвыш выбрал себе достойного противника: крыса размером почти не уступала ему, и, судя по оскалу, обнажающему острые хищные зубки, готова была принять бой, даже в весьма невыгодных для себя условиях. Вынужденная подчиняться зову охотника, она заморожено двинулась ему навстречу; усы топорщились, изо рта капала слюна, шерсть на спине взмокла от напряжения и колюче дыбилась, придавая её облику совсем уж устрашающий вид. Она нашла в себе силы броситься на кота первой, целя в горло, не достала и тут же была сбита мощным ударом лапы, оставившей на её морде кровавые полосы, завалилась на бок, отчаянно заверещала (Рыжик отчётливо воспринял этот сигнал ярости и ужаса в своём мозгу), и тут же пасть Оторвыша сомкнулась на её горле и разомкнулась только тогда, когда последний слабый крысиный вопль не растаял в сознании Рыжика.
– Бр-р-аво! – заполошенно возопил было Док, но тут сзади раздалось сдавленное ненавистью урчание, и все бросились врассыпную. Нет, это не было паническим бегством – это выглядело как заранее запланированный отход перед явно превосходящими силами врага. Только Рыжик, не успев ещё толком прийти в себя, растерянно сидел и почти безучастно вращал головой. Рядом с ним вдруг оказалась кошечка-трёхцветка, больно укусила в шею и прошипела: «За мной, полоротый!» Рыжик безропотно подчинился. Он бежал за кошечкой, гордо вздымающей свой хвост, и даже не думал оглядываться – ощущение надвигающейся опасности было слишком сильным, мозг был прямо-таки пронизан сигналами-пилотами. И что-то там ещё свербило совсем уж чужое, всё сильнее и сильнее, от чего вдруг стало трудно передвигать лапы и хотелось просто лечь и закрыть глаза. К счастью, бежать оставалось недолго – вот уже высветился впереди небольшой проём в кладке, и Рыжик без всяких проблем проскочил сквозь него вслед за своей спасительницей. На улице уже стемнело. Какое-то время они ещё бежали, затем кошечка остановилась и обернулась к Рыжику: