— Когда ты съезжаешь?
— Первого декабря. Я уже сказала миссис Блюбелл об этом, когда приглашала ее на свадьбу. Старушка поздравила меня и немного попричитала, что теряет столь добросовестного квартиранта.
— Если я поведу тебя в паб после дня Благодарения— это нормально по срокам?
— Арри, как захочешь.
— Это… Может, стоит пригласить кого— то из твоих коллег, приглашенных на свадьбу, и прочее? Как ты на это смотришь?
Дарья отвечает, что миссис Симмонс слишком старая, чтобы пить пиво в «Бутлегере», и что Дейзи и Кэролайн не отпустят мужья.
— Не переживай. Под пивом я не такая зануда.
Вечер Арья проводит, переписываясь с Дейенерис в MySpace. Несмотря на то, что они не были кровной родней, между девушками были неплохие отношения. Арья не могла назвать миссис Кхал (в девичестве— Таргариен)своей подругой, но ей нравилось то, что они неплохо понимали друг друга. Приятно иметь единомышленника, даже если он живет за полстраны от тебя.
Тем более, что разговаривали они нечасто— миссис Кхал была молодым, подающим большие надежды адвокатом. Пока что она работала от государственной защиты— перед тем, как открыть свое дело или прийти в юридическую фирму на правах партнерства, ей надо было набраться необходимого опыта.
Отличительной чертой миссис Кхал была страсть к своему делу. И большое рвение защищать действительно невиновных людей. Осталось только научиться закрывать глаза, если клиент был не настолько хорош, как хотелось бы. К сожалению, в юридической практике это происходило чаще, чем хотелось бы.
— Девочка, юриспруденция— это один большой театр. Некоторые дела можно сравнить с кассовым бродвейским мюзиклом или постановкой «Макбета» в Сиднейской опере. По правде, я не знаю, ставят ли Макбета в Сиднее, но черт с ним, — магистр права, уважаемый и весьма хитрый адвокат Иллирио Мопатис вальяжно махнул рукой, — А некоторые превращаются в отвратительную уличную буффонаду. Это все— одна большая игра. Ты должна ей научиться. И, — его карие, немного выцветшие глаза влажно заблестели, — Некоторые вещи могут завести тебя слишком далеко. Если ты чувствуешь, что проигрываешь — что ж… Иногда лучше остаться живым, чем выигравшим. Береги себя, малышка. И да хранит тебя Бог и пресвятая Дева.
Это был последний совет, который пожилой грек сумел дать своей подопечной.
Свое последнее дело мистер Мопатис выиграть не сумел.
С того момента прошло уже два года. Никто не отменял пятнадцатое ноября. И хрупкую, миниатюрную блондинку, приходившую в этот день на городское кладбище Далласа с двумя белыми, будто бы восковыми камелиями в руках.
***
Понедельник щедро засыпает застывший город снегом. Арья идет на учебу в лыжном костюме и вязаной шапке с помпоном. Никто не отменял обморожения, а ее машина может не выдержать перегрузки.
Несколько сотрудников не смогли прийти на работу— сезонные простуды дали о себе знать.
Якен загружен работой, у Мерси отменили занятия в школе— из— за плохих погодных условий.
Казалось, привычная жизнь застыла. Как застывает усталый путник, убаюканный обманчивым покоем метели.
Арья любила зиму именно за это странное успокоение. Казалось, что эмоции застывают, и сердце не так остро реагирует на все несовершенства мира.
Вечером девушке становится неспокойно. Разговор с Якеном по телефону немного отвлекает, но ненадолго.
Беда еще не отступила. Арья ненавидела свою интуицию в такие моменты. И понимала Серого Ветра— иногда пес рычал на пустоту и щелкал зубами, будто бы отгоняя неведомую опасность.
Сжимая розарий** в руке, девушка негромко читала молитву. Волнение немного улеглось.
— Арри! — негромко позвала ее мисс Моргендорфер из соседней комнаты, — Арри… Вызови мне девять— один— один, — девушка лежала на кровати, поджав ноги к животу, — Сама я с ними говорить не смогу.
— О, Господи, — Арья обеспокоенно посмотрела на подругу, — Что болит?
— Низ живота слева. Я не знаю, что это.
Мисс Старк набрала номер, попутно вспоминая, что аппендикс находится справа.
Через полчаса они уже были в Муниципальной клинике Су— Фолс.
— Побудь со мной,— попросила Дарья, когда они вошли в смотровую.
— Ты чем— то отравилась?
— Нет. Я даже не знаю, что может настолько сильно болеть.
— Я тоже. Аппендикс справа.
— Я не хочу об этом думать, — мисс Моргендорфер прикрыла глаза.
Арья отвернулась, когда доктор проводил необходимые манипуляции. Через несколько минут Дарью отвезли на узи органов малого таза.
Через двадцать минут доктор Джиллиан отпускает успокоившуюся Дарью домой, предварительно дав рекомендации.
— Все проще, чем я думала.
— Что сказал врач?
— Мой яичник взбесился и решил осчастливить меня тройней. Из— за гормонального всплеска и стресса мне так и поплохело. Сейчас мне не лучше, но я хотя бы знаю, что не умру до утра. Почему— то меня это радует.
Девушки заказывают такси. Таксистом оказывается пожилой филиппинец, ругающий метель и правительство.
На зеркале заднего вида висит розарий. Над доской с приборами — небольшая фотография, на которой запечатлены красивая кудрявая мулатка , обнимающая лысого парня— мулата с угрюмым выражением лица.
— Это моя дочь, Миссандея, со своим хмырем. Куда такой умнице и красавице такой невнятный мужик— я не пойму. Ну, любовь зла, полюбишь и такое… Характера нет, червяк, а не мужик, — казалось, поток злости водителя неиссякаем.
Арье очень хочется сказать, что Миссандея выбрала мужчину, непохожего на своего отца, и, наверное, правильно сделала. Но не решается— ей очень хочется приехать домой целой и невредимой.
Расплатившись с водителем, девушки пошли в дом. Дарья отправилась в ванную— доктор Джиллиан посоветовал ей принять горячую ванну, чтобы снять спазм. И выпить обезболивающее.
Пока вода в ванной шумит, мисс Моргендорфер признается— она рада, что это не внематочная беременность.
— Меня стошнило на работе. Я уже не знала, что мне думать.
— Почему тебя стошнило?
Как биолог, мисс Моргендорфер читает краткую лекцию о силе женских гормонов, их влиянии на организм, и почему женщины после сорока начинают испытывать проблемы с костями и деснами.
— Господи. Я знала, что мы дивно устроены, и что бесимся от месячных. Но не представляла, что все настолько сложно, — Арья медленно моргает, — Прям целая биохимическая лаборатория.
Пожелав подруге спокойной ночи, она идет к себе в комнату.
***
Во вторник вечером Дарья отвозит несколько картонных ящиков со своими вещами в Тренту. Мисс Старк сопровождает подругу, развлекая разговорами.
Трент снял довольно чистую и просторную квартиру на Саус— Комет роуд. Правда, помещение выглядело немного необжитым — хозяева недавно сделали ремонт, заключавшийся в покраске стен в белый цвет. Поэтому, первым впечатлением Арьи о новой квартире ее друзей было воспоминание о ситкоме «Клиника».
— Надо будет очень постараться, чтобы создать здесь хоть какой— то уют, — Дарья стерла пыль с липкого комода в гоститной, — А там— купить свой дом или квартиру в кредит.
Перенеся все ящики с вещами, Трент поит девушек до одури вонючим чаем. С его слов, этот дивный напиток подарил ему Сэмюэл Хо— один из сотрудников— китайцев.
Арье кажется, будто бы ей в чашку насыпали перца, острой мяты и еще чего—то непреодолимо горького и острого. Мисс Моргендорфер скромно отставила чашку в сторону.
Перед тем, как попрощаться, Арья просится в ванную и тщательно полощет рот водой. Но, адовый вкус горького перца, мяты, и, наверное, скипидара (самое острое вещество по мнению покойного Робба Старка) никак не уходит.