— Я понятия не имею, о чем ты.
Лот моргнул. Ему и самому была известна лишь половина.
— Вау, так это действительно был твой первый раз, да? — пожал плечами Калариан. — Ты точно уверен, что тебе понравилось?
Кью спрятал лицо за лошадиной мордой.
— Да, — пробормотал он. — Да, мне очень это понравилось.
— Хорошо, — объявил Калариан и, повернув голову, уставился туда, где стоял Лот. Он поймал его взгляд и подмигнул. — Потому что Лот, похоже, беспокоился, что тебе не понравилось.
Дерьмо.
Лот выпрямился одновременно с Кью.
— А, — сказал он, шагнув вперед. — Вот ты где. В конюшне, конечно же.
Лицо Кью порозовело, глаза расширились. На приманку он не клюнул.
— Д-доброе утро.
Насвистывая себе под нос, Калариан вышел на улицу.
Кью на мгновение прикусил нижнюю губу, на щеках выступили яркие пятна румянца.
— Ты, правда, беспокоился об этом?
У Лота не хватило духу нести в такой момент чушь.
— Немного, — признался он. — Я проснулся, а тебя нет. И я подумал, что, возможно, сделал что-то, что тебе не понравилось.
— Мне все понравилось, — скривил Кью лицо, словно признание было вытянуто из него пытками.
— Вот только давай без этих восторгов, милый, — невозмутимо произнес Лот. — А то они ударят мне в голову.
Кью фыркнул.
— Извини. Не знаю, почему так стесняюсь. Думаю, я чувствую себя глупо. Мне не нравится чего-то не знать, а ты слышал только что Калариана? Очевидно, я много чего еще не знаю!
— Вообще-то, думаю, Калариан находится совершенно на другом уровне по сравнению с простыми смертными, — сказал Лот. — Я тоже не знал половину из списка.
— Но знал другую? — Кью провел носком ботинка по грязи.
— Знаю, — сказал Лот. — И буду счастлив тебе ее показать. Ну, кроме части с обратным двойным паладином.
— Для этого нужен кто-то третий, — сказал Кью, и его рот скривился в усмешке. — Думаешь, Калариан согласится?
Напряжение исчезло, и Лот протянул руку, чтобы за бедра привлечь Кью к себе. Ему понравилось, как естественно легли на них руки. Ему понравилось, как изогнулись губы Кью, и как его взгляд метнулся к Лоту — застенчивый и вызывающий одновременно. Особенно ему понравилось, что Кью не запротестовал, когда Лот его поцеловал. Ему понравилось, как Кью открыл рот под напором этого поцелуя, как встретились их языки. Ему понравилось, как поцелуй заставил Кью улыбнуться.
— Только не Калариан. Мне не нужна конкуренция. А теперь, пошли, — сказал Лот. — Завтрак. Тебе нужно еще много мясца вернуть на кости.
И за руку он отвел Кью обратно в гостиницу.
***
Кью доедал третью миску каши, когда их группа в более-менее полном составе собралась в пивной.
— Без угрей приятнее, не правда ли? — поддразнил Лот.
— Намного, — Кью отправил в рот еще одну ложку. — Но ты, черт, их заслужил.
Лот улыбнулся.
— Может быть.
Ему нравился этот новый Кью, и он подозревал, что новому Кью нравился он. Они все также продолжали дразнить друг друга, но теперь делали это потому, что были на одной стороне. И не только как потенциальные рыжеволосые трупы в схеме неизвестного богача, но и из-за близости прошлой ночью. И речь не только о сексе. Лот был в нем не новичком, и, уж конечно, не был он новичком в связях на одну ночь. Честно говоря, все, что тянулось за пределы одной ночи, вызывало в нем нервозность и желание сбежать. По какой-то причине, это не распространялось на Кью.
И, может, Лот еще не осознал, почему Кью был другим, но осознание того, что он был другим, его не отпугнуло. Может, Кью и был неопытным в делах, касающихся секса, Лот определенно был девственником в делах чувств.
Лот оглядел комнату. Дейв сидел на корточках перед камином, наблюдая, как Пай копается в углях. Крылья дракона были расправлены, и свет от тлеющих углей пробивался сквозь тонкие перепонки, словно солнце сквозь витражные окна. Калариан прислонился к стене с полузакрытыми глазами, вероятно, мечтая об атлетическом половом акте, Ада топала из кухни.
И притопала к столу.
— Я поговорила с горничной. Она сказала, если будем держаться этой дороги, через четыре дня доберемся до Каллиера.
Кью поскреб ложкой по каше и взглянул на Лота.
— А, — сказал тот. — Отличные новости. И тогда меня передадут таинственному покровителю? Который, без сомнения, вернет меня на трон, а не перережет горло и бросит в неглубокую могилу?
— Я понимаю твою точку зрения, — сказала Ада, потому что, конечно, она все понимала. — Но ты ведь не знаешь наверняка.